Цитаты из произведения три товарища. Выражения из книги “Три товарища”
Ни один человек не может стать более чужим, чем тот, кого ты в прошлом любил.
Никогда не следует мельчить то, что начал делать с размахом.
Смерть одного человека – это смерть, а смерть двух миллионов – это только статистика.
Невидящими глазами я смотрел в небо, в это серое бесконечное небо сумасшедшего Бога, который придумал жизнь и смерть, чтобы развлекаться.
Родиться глупым не стыдно, стыдно только умирать глупцом.
Не терять независимости. Все начиналось с потери независимости уже в мелочах. Не обращаешь на них внимания - и вдруг запутываешься в сетях привычки. У нее много названий. Любовь - одно из них. Ни к чему не следует привыкать. Даже к телу женщины.
Дай женщине пожить несколько дней такой жизнью, какую обычно ты ей предложить не можешь, и наверняка потеряешь ее. Она попытается обрести эту жизнь вновь, но уже с кем-нибудь другим, способным обеспечивать ее всегда.
Забвение - вот тайна вечной молодости. Мы стареем только из-за памяти. Мы слишком мало забываем.
Чье-то дыхание. Частичка чужой жизни. Но все-таки жизни, тепла. Не окостеневшее тело. Что может дать один человек другому, кроме капли тепла? И что может быть больше этого?
Юность вовсе не хочет быть понятой, она хочет одного: оставаться сама собой.
Женщина от любви умнеет, а мужчина теряет голову.
Возможно ли удержать ее? Разве смог бы он ее удержать, если бы вел себя иначе? Можно ли вообще что-нибудь удержать, кроме иллюзии? Но разве недостаточно одной иллюзии? Да и можно ли достигнуть большего? Что мы знаем о черном водовороте жизни, бурлящем под поверхностью наших чувств, которые превращают его гулкое клокотание в различные вещи. Стол, лампа, родина, ты, любовь. Тому, кого окружает этот жуткий полумрак, остаются лишь смутные догадки. Но разве их недостаточно? Нет, недостаточно. А если и достаточно, то лишь тогда, когда веришь в это. Но если кристалл раскололся под тяжким молотом сомнения, его можно в лучшем случае склеить, не больше. Склеивать, лгать и смотреть, как он едва преломляет свет, вместо того чтобы сверкать ослепительным блеском! Ничто не возвращается. Ничто не восстанавливается. Даже если Жоан вернется, прежнего уже не будет. Склеенный кристалл. Упущенный час. Никто не сможет его вернуть.
Никогда не проси прощения. Ничего не говори. Посылай цветы. Без писем. Только цветы. Они покрывают всё, даже могилы.
Когда умираешь, становишься каким-то необычайно значительным, а пока жив, никому до тебя дела нет.
Свобода - это не безответственность и не жизнь без цели.
Нельзя быть слишком молодой. Только старой можно быть слишком.
Истинный идеалист всегда хочет денег. Ведь деньги - это отчеканенная свобода. А свобода - это жизнь. Мужчина становится алчным, только повинуясь желаниям женщины. Если бы не было женщин, то не было бы и денег, а мужчины составили бы героическое племя. В окопах не было женщин, и не играло никакой роли, кто чем владеет, - важно было лишь, каков он как мужчина. Это не свидетельствует в пользу окопов, но проливает на любовь истинный свет. Она пробуждает в мужчине дурные инстинкты - стремление к обладанию, к значительности, к заработкам, к покою. Недаром диктаторы любят, чтобы их поручники были женаты, - так они менее опасны. И недаром католические священники не знают женщин - иначе они никогда бы не были такими отважными миссионерами.
Странное дело - нам всегда кажется, что если мы помогли человеку, то можно отойти в сторону; но ведь именно потом ему становится совсем невмоготу.
В жизни побеждает только глупец. А умному везде чудятся одни лишь препятствия, и, не успев что-то начать, он уже потерял уверенность в себе.
Нигде ничто не ждет человека. Всегда надо самому приносить все с собой.
Какими жалкими становятся истины, когда высказываешь их вслух.
Только если окончательно расстанешься с человеком, начинаешь по–настоящему интересоваться тем, что его касается.
Хорошая память - основа дружбы и гибель любви.
Свободен лишь тот, кто утратил всё, ради чего стоит жить.
Если хочешь что-либо сделать, никогда не спрашивай о последствиях. Иначе так ничего и не сделаешь.
От оскорбления можно защититься, от сострадания - нельзя.
Разрыв не всегда означает конец, а часто бывает ступенькой для восхождения.
Если хочется жить, это значит, что есть что-то, что любишь. Так труднее, но так и легче.
Изабелла, - говорю я. – Милая, любимая, жизнь моя! Мне кажется, я наконец почувствовал, что такое любовь! Это жизнь, только жизнь, высочайший взлет волны, тянущейся к вечернему небу, к бледнеющим звездам и к самому себе, - взлет всегда напрасный, ибо он – порыв смертного начала к бессмертному; но иногда небо склоняется навстречу такой волне, они на миг встречаются, и тогда это уже не закат с одной стороны и отречение – с другой, тогда уже нет и речи о недостатке и избытке, о подмене, совершаемой поэтами, тогда…
Я вдруг смолкаю.
- Я несу какой-то вздор, - продолжаю я, - слова льются непрерывным потоком, может быть в этом есть и ложь, но ложь только потому, что сами слова лживы, они словно чашки, которыми хочешь вычерпать родник, - но ты поймешь меня и без слов, все это так ново для меня, что я еще не умею его выразить; я ведь не знал, что даже мое дыханье способно любить, и мои ногти, и даже моя смерть, поэтому – к черту вопрос о том, сколько такая любовь продлиться, и смогу ли я ее удержать, и смогу ли ее выразить…
Раскаяние - самая бесполезная вещь на свете. Вернуть ничего нельзя. Ничего нельзя исправить. Иначе все мы были бы святыми. Жизнь не имела в виду сделать нас совершенными. Тому, кто совершенен, место в музее.
Когда человек боится, то обычно ничего не случается. Неприятности приходят именно тогда, когда их совсем не ждешь.
Самая тяжелая болезнь мира - мышление! Она неизлечима.
Хорошо, что у людей ещё остается много важных мелочей, которые приковывают их к жизни, защищают от нее. А вот одиночество - настоящее одиночество, без всяких иллюзий - наступает перед безумием или самоубийством.
Одиночество ищет спутников и не спрашивает, кто они. Кто не понимает этого, тот никогда не знал одиночества, а только уединение.
Уж лучше умереть, когда хочется жить, чем дожить до того, что захочется умереть.
И что бы с вами ни случилось - ничего не принимайте близко к сердцу. Немногое на свете долго бывает важным.
Среди женщин, ни разу не спавших с мужчиной, больше проституток, чем среди тех, для кого это стало горьким куском хлеба.
Любовь не пятнают дружбой. Конец есть конец.
Жила-была волна и любила утес, где-то в море, скажем, в бухте Капри. Она обдавала его пеной и брызгами, день и ночь целовала его, обвивала своими белыми руками. Она вздыхала, и плакала, и молила: «Приди ко мне, утес!» Она любила его, обдавала пеной и медленно подтачивала. И вот в один прекрасный день, совсем уже подточенный, утес качнулся и рухнул в ее объятия.
И вдруг утеса не стало. Не с кем играть, некого любить, не о ком скорбеть. Утес затонул в волне. Теперь это был лишь каменный обломок на дне морском. Волна же была разочарована, ей казалось, что ее обманули, и вскоре она нашла себе новый утес.
Слишком часто он до сих пор отводил глаза и ничего знать не хотел. И не только он, так же поступали и сотни тысяч других, надеясь этим успокоить свою совесть. Он больше не хотел отводить глаза. Не хотел увиливать.
Упорство и прилежание лучше, чем беспутство и гений.
То, чего не можешь заполучить, всегда кажется лучше того, что имеешь. В этом и состоит романтика и идиотизм человеческой жизни.
Жить - значит жить для других. Все мы питаемся друг от друга. Пусть хоть иногда теплится огонек доброты. Не надо отказываться от нее. Доброта придает человеку силы, если ему трудно живется.
Жизнь - это болезнь, и смерть начинается с самого рождения.
Мы живем в век консервов, нам больше не нужно думать. Все за нас заранее продумано, разжёвано и даже пережито. Консервы. Остается только открывать банки. Доставка в дом три раза в день. Ничего не надо сеять, выращивать, кипятить на огне раздумий, сомнений и тоски. Консервы.
Все, что можно уладить с помощью денег, обходится дешево.
Умер человек. Но что тут особенного? Ежеминутно умирают тысячи людей. Так свидетельствует статистика. В этом тоже нет ничего особенного. Но для того, кто умирал, его смерть была самым важным, более важным, чем весь земной шар, который неизменно продолжал вращаться.
До чего же теперешние молодые люди все странные. Прошлое вы ненавидите, настоящее презираете, а будущее вам безразлично. Вряд ли это приведет к хорошему концу.
Кто-то подыхает рядом, а ты этого не чувствуешь. Твой живот цел - в этом все дело. Рядом, в двух шагах от тебя кто-то гибнет, мир рушится для него среди крика и мук. А ты ничего не ощущаешь. Вот ведь в чем ужас жизни!
Люди живут чувствами, а для чувств безразлично, кто прав.
Всякая любовь хочет быть вечной. В этом и состоит её вечная мука.
Нельзя принимать ничего близко к сердцу, ведь то, что примешь, хочешь удержать. А удержать нельзя ничего.
В жизни больше несчастья, чем счастья. То, что она длится не вечно - просто милосердие.
Меланхоликом становишься, когда размышляешь о жизни, а циником - когда видишь, что делает из нее большинство людей.
Если человек чего-то стоит - он уже только памятник самому себе.
Кто слишком часто оглядывается назад, легко может споткнуться и упасть.
Людям хочется иногда расстаться, чтобы иметь возможность тосковать, ждать и радоваться возвращению.
Женщин следует либо боготворить, либо оставлять.
Мир не сумасшедший. Только люди.
Человек всегда велик в намерениях. Но не в их выполнении. В этом и состоит его очарование.
Как узнают настоящего джентельмена, знаешь? Он ведёт себя прилично, когда налижется.
Я понимал, что мои слова - неправда, что они перешли в фантазию и ложь, но это меня не тревожило, ибо правда была бесцветной, она никого не утешала, а истинной жизнью были только чувства и отблески мечты.
Нет ничего более позорного для мужчины, чем шутовство.
Театры, концерты, книги - я почти утратил вкус ко всем этим буржуазным привычкам. Они не были в духе времен. Политика была сама по себе в достаточной мере театром, ежевечерняя стрельба заменяла концерты, а огромная книга людской нужды убеждала больше целых библиотек.
Ненавидящими глазами я смотрел в небо, в это серое бесконечное небо сумасшедшего Бога, который придумал жизнь и смерть, чтобы развлекаться.
В наши дни быть богатым - это прямо-таки профессия. И совсем не простая.
Ты любишь меня? - спросил я. Она отрицательно покачала головой. - А ты меня? - Нет. Вот счастье, правда? - Большое счастье. - Тогда с нами ничего не может случиться, не так ли? - Решительно ничего, - ответила она.
Любовь зарождается в человеке, но никогда не кончается в нём. И даже если есть всё: и человек, и любовь, и счастье, и жизнь, - то по какому-то страшному закону этого всегда мало, и чем большим всё это кажется, тем меньше оно на самом деле.
Все мы такие. Все мы живём в долг и питаемся иллюзиями.
Ты хочешь знать, как быть, если ты сделал что-то не так? Никогда не просить прощения, детка! Не разговаривать. Посылать цветы. Без письма. Только цветы. Они прикрывают всё. Даже могилы.
Кино - это всегда выход из положения. Там каждый о чём-то может помечтать.
У неё была голубая кровь, плоскостопие, вши, а также дар провидения.
Романтики вроде тебя - всего лишь патетические попрыгунчики, скачущие по краю жизни. Они понимают её всегда ложно, и всё для них сенсация. Да что ты можешь знать про Ничто, легковесное ты существо! - Знаю достаточно, чтобы желать и впредь быть легковесным, - заявил Ленц. - Порядочные люди уважают это самое Ничто, Фердинанд. Они не роются в нём, как кроты.
Ты и без того знаешь слишком много, чтобы быть по-настоящему счастливым.
Устоями человеческого общества являются корыстолюбие, страх и продажность. Человек зол, но он любит добро… когда его творят другие.
Нет у меня никакого горя, - сказал я. - Голова болит. - Это болезнь нашего века, Робби, - сказал Фердинанд. - Лучше всего было бы родиться без головы.
Хороший конец бывает только тогда, когда до него всё было плохо. Уж куда лучше плохой конец.
Страницы: 4
«Словно огромные фламинго, проплывали облака в яблочнозеленом небе, окружая узкий серп молодого месяца. Куст орешника скрывал в своих объятиях сумерки и безмолвную мечту. Он был трогательно наг, но уже исполнен надежды, таившейся в почках.»
«Счастье - самая неопределенная и дорогостоящая вещь на свете.»
«Такт - это неписаное соглашение не замечать чужих ошибок и не заниматься их исправлением. То есть жалкий компромисс.»
«Жизнь - это болезнь, и смерть начинается с самого рождения»
«Человек всегда велик в намерениях. Но не в их выполнении. В этом и состоит его очарование. »
«Одинокий человек не может быть покинут.»
«Одиночество - настоящее одиночество, без всяких иллюзий - наступает перед безумием или самоубийством.»
«Принципы нужно иногда нарушать, иначе от них никакой радости.»
«Ты только никого не подпускай к себе близко. А подпустишь - захочешь удержать. А удержать ничего нельзя...»
«Родиться дураком не позор. А вот умереть дураком стыдно.»
«До чего же теперешние молодые люди все странные. Прошлое вы ненавидите, настоящие презираете, а будущее вам безразлично. Вряд ли это приведет к хорошему концу.»
«"Я уже не был один. Теперь где-то там на юге, за горизонтом, ревел мотор. За туманом по бледно-серым дорогам летела помощь, фары разбрызгивали яркий свет, свистели покрышки, и две руки сжимали рулевое колесо, два глаза холодным уверенным взглядом сверлили темноту: глаза моего друга..."»
«-я и не возлюбленная
Тогда кто же ты?
Не половинка и не целое. Так.. Фрагмент..»
«Если хочется жить, это значит, что есть что-то, что любишь. Так труднее, но так и легче.
«Если человек чего-то стоит, значит, он уже как бы памятник самому себе.»
«Для достойных сравнений нужна самая высокая поэзия.»
« Какая все-таки удивительная штука выпивка! Пока ты пьешь, у тебя
накапливаются разные мысли, ты сосредоточиваешься. А пройдет ночь, и
возникают какие-то провалы, и думается - да ведь с тех пор прошла целая
вечность!»
«Скромность и добросовестность награждаются только в романах.»
«Скромность и добросовестность награждаются только в романах. В жизни же подобные качества, пока они кому-то нужны, используются до конца, а потом на них просто плюют.»
«От принципов необходимо иногда отступать, иначе они не доставляют радости.»
«С каким удовольствием я завел бы легкий, игривый разговор, тот самый настоящий разговор, который, как правило, с опозданием приходит на ум, когда ты снова один-одинешенек.»
«Проститутки - самые суровые, но вместе с тем и самые сентиментальные создания.»
«Что ты, детка! Ведь любовь эт же сплошной обман. Чудесный обман со стороны матушки-природы. Взгляни на это сливовое дерево! И оно сейчас обманывает тебя: выглядит куда красивее, чем окажется потом. Было бы просто ужасно, если бы любовь имела хоть какое-то отношение к правде. Слава Богу, что растреклятые моралисты не властны над всем»
«Запомни одну вещь, мальчик: никогда, никогда и еще раз никогда ты не окажешься смешным в глазах женщины, если сделаешь что-то ради нее.»
«Вечерами мне случалось наблюдать его в крестьянском трактире, где он пил, адресуясь к луне или к кусту сирени.
«Готтфрид не без оснований говорил про меня, что как собеседник я нахожусь примерно на уровне самого скромного почтового служащего.»
«"Вам хорошо, вы одиноки", - сказал мне Хассе. Все это, конечно, так - одинокий человек не может быть покинут. Но иногда по вечерам эти искусственные построения разлетались в прах, а жизнь превращалась в какую-то всхлипывающую, мечущуюся мелодию, в водоворот дикого томления, желания, тоски и надежды все-таки вырваться из бессмысленного самоодурманивания, из бессмысленных в своей монотонности звуков этой вечной шарманки. Неважно куда, но лишь бы вырваться. О, эта жалкая потребность человека в крупице тепла. И разве этим теплом не могут быть пара рук и склоненное над тобой лицо? Или и это было бы самообманом, покорностью судьбе, бегством? Да и разве вообще существует что-то, кроме одиночества?»
«Он сидел, грузный и неуклюжий, внезапно уйдя в себя и в свое опьянение, - одинокий холм неизбывной тоски.»
«– Ты любишь меня? – спросил я.
Она отрицательно покачала головой.
– А ты меня?
– Нет. Вот счастье, правда?
– Большое счастье.
– Тогда с нами ничего не может случиться, не так ли?
– Решительно ничего, – ответила она и взяла мою руку.»
«Свет сцены таинственно озарял лицо Пат. Она полностью отдалась звукам, и я любил ее, потому что она не прислонилась ко мне и не взяла мою руку, она не только не смотрела на меня, но, казалось, даже и не думала обо мне, просто забыла.»
«Она открыла глаза и по-детски улыбнулась, еще совсем теплая от сна. Меня всегда удивляла ее радость при пробуждении, и я очень любил это в ней. Я никогда не бывал весел, когда просыпался.»
«Вы не успели заметить, что мы живем в эпоху полного саморастерзания? Многое, что можно было бы сделать, мы не делаем, сами не зная почему.»
«- Я так счастлива, - сказала она.
Я стоял и смотрел на нее. Она сказала только три слова. Но никогда еще я не слыхал, чтобы их так произносили. Я знал женщин, но встречи с ними всегда были мимолетными, - какие-то приключения, иногда яркие часы, одинокий вечер, бегство от самого себя, от отчаяния, от пустоты. Да я и не искал ничего другого; ведь я знал, что нельзя полагаться ни на что, только на самого себя и в лучшем случае на товарища. И вдруг я увидел, что значу что-то для другого человека и что он счастлив только оттого, что я рядом с ним. Такие слова сами по себе звучат очень просто, но когда вдумаешься в них, начинаешь понимать, как все это бесконечно важно. Это может поднять бурю в душе человека и совершенно преобразить его. Это любовь и все-таки нечто другое. Что-то такое, ради чего стоит жить.»
«Чем больше люди знают друг о друге, тем больше у них получается недоразумений. И чем ближе они сходятся, тем более чужими становятся.»
«Человеческая жизнь тянется слишком долго для одной любви.»
«Только несчастный знает, что такое счастье.»
«"Самое жуткое, братцы, это время. Время. То мгновение, в течение коего мы живем и коем всё же не обладаем. Вот она, прислушайся! Адская машина. Тикает и тикает - неумолчно тикает, неостановимо, всё на свете приближая к небытию. Ты можешь сдержать лавину, оползень - но этого ты не удержишь. "»
«Всякая любовь хочет быть вечной и в этом её вечная мука. А вечного ничего нет. Ничего.»
«Для любви необходима известная наивность. У тебя она есть. Сохрани же ее. Это дар божий. Однажды утратив ее, уже не вернешь никогда.»
«Ведь было бы отвратительно, если бы любовь имела хоть какое-то отношение к правде. »
«Родиться глупым не стыдно; стыдно только умирать глупцом.»
«Все мы живем только иллюзиями и долгами.»
«Нужно, чтобы умирали только одинокие. Или когда ненавидят друг друга. Но не тогда, когда любят.»
«Я нахожу, что нельзя быть слишком молодой. Только старой можно быть слишком.»
«Я вытащил из кармана сигарету. Собственно говоря, я мог быть вполне доволен. Жилось мне неплохо, я имел работу, был силен, вынослив и, как говорится, находился в добром здравии; но всё же лучше было не раздумывать слишком много. Особенно наедине с собой. И по вечерам. Не то внезапно возникало прошлое и таращило мертвые глаза. Но для таких случаев существовала водка.»
«Дни рождения тягостно отражаются на душевном состоянии. Особенно с утра.»
«Чем меньше человек заботится о своем душевном состоянии, тем большего он стоит.»
«Если человек чего-то стоит, - он уже только памятник самому себе. А по-моему, это утомительно и скучно.»
«Стойка бара была капитанским мостиком на корабле жизни, и мы, шумя, неслись навстречу будущему.»
«Одевался я медленно. Это позволяло мне ощутить воскресенье.»
«Принципы нужно нарушать, а то какое же от них удовольствие.»
«- Заметь себе, мальчик: никогда, никогда и никогда не покажется женщине смешным тот, кто что-нибудь делает ради нее. Будь это даже самая пошлая комедия. Делай что хочешь, - стой на голове, болтай самую дурацкую чепуху, хвастай, как павлин, распевай под ее окном, но избегай только одного - не будь деловит! Не будь рассудочен!»
«Никогда не просить прощения, детка! Не разговаривать. Посылать цветы. Без письма. Только цветы. Они всё прикрывают. Даже могилы.»
«Почему это устанавливают памятники разным людям, а почему бы не поставить памятник луне или цветущему дереву?»
«Кто одинок, тот не будет покинут.»
«Человек зол, но он любит добро… когда его творят другие.»
«Только глупец побеждает в жизни, умник видит слишком много препятствий и теряет уверенность, не успев еще ничего начать.»
«Чем меньше знаешь, тем проще жить. Знание делает человека свободным, но несчастным.»
«Ее рукопожатие, более крепкое, чем можно было ожидать, понравилось мне. Я терпеть не мог людей с руками вялыми, точно дохлая рыба.»
«Мне вдруг пришла в голову безумная мысль, будто мы давно уже принадлежим друг другу.»
«Но ведь без любви человек - не более чем покойник в отпуске.»
«Меланхоликом становишься, когда размышляешь о жизни, а циником - когда видишь, что делает из нее большинство людей.»
«А вот я определенно поверхностна. Я не особенно разбираюсь в больших вопросах жизни. Мне нравится только прекрасное. Вот ты принес сирень - и я уже счастлива.»
«Самая тяжелая болезнь мира - мышление! Она неизлечима.»
«Жизнь - это болезнь, и смерть начинается с самого рождения. В каждом дыхании, в каждом ударе сердца уже заключено немного умирания - всё это толчки, приближающие нас к концу.»
«Ночь - это протест природы против язв цивилизации.»
«До чего же теперешние молодые люди все странные. Прошлое вы ненавидите, настоящее презираете, а будущее вам безразлично. Вряд ли это приведет к хорошему концу.»
«Обладание само по себе уже утрата.»
«Когда нет ссор, значит всё скоро кончится.»
«Ты и без того знаешь слишком много, чтобы быть по-настоящему счастливым.»
«Настоящая любовь не терпит посторонних.»
«Человек слишком мало лежит. Он вечно стоит или сидит. Это вредно для нормального биологического самочувствия. Только когда лежишь, полностью примиряешься с самим собой.»
«Мужчина не может жить для любви. Но жить для другого человека может.»
«Трудно найти слова, когда действительно есть что сказать.»
«Ты вообще не знаешь, какой ты. Я редко встречала людей, которые бы так сильно заблуждались относительно себя, как ты.»
«Важное, значительное не может успокоить нас… Утешает всегда мелочь, пустяк…»
«Пока человек не сдается, он сильнее своей судьбы.»
«В конце концов люди всегда возвращаются обратно.»
«Свет не светит, когда светло. Он светит во тьме.»
Ерих Крамер..или просто Ремарк..)«Жалость самый бесполезный предмет на свете, - сказал я раздраженно. - Она - обратная сторона злорадства, да будет вам известно.»
Эрих Мария Ремарк - цитаты из книги "Три товарища"
- Ты любишь меня?
Она отрицательно покачала головой.
- А ты меня?
- Нет. Вот счастье, правда?
- Большое счастье.
- Тогда с нами ничего не может случиться, не так ли?
- Решительно ничего.
Я не половина и не целое... я фрагмент.
- Таких женщин любят вечно. Законченные женщины быстро надоедают. Совершенные тоже, а фрагмент - никогда.
Я так счастлива, - сказала она.
Я стоял и смотрел на нее. Она сказала только три слова. Но никогда еще я не слыхал, чтобы их так произносили. Я знал женщин, но встречи с ними всегда были мимолетными, - какие-то приключения, иногда яркие часы, одинокий вечер, бегство от самого себя, от отчаяния, от пустоты. Да я и не искал ничего другого; ведь я знал, что нельзя полагаться ни на что, только на самого себя и в лучшем случае на товарища. И вдруг я увидел, что значу что-то для другого человека и что он счастлив только оттого, что я рядом с ним. Такие слова сами по себе звучат очень просто, но когда вдумаешься в них, начинаешь понимать, как все это бесконечно важно. Это может поднять бурю в душе человека и совершенно преобразить его. Это любовь и все-таки нечто другое. Что-то такое, ради чего стоит жить.
Мы живем в эпоху полного саморастерзания. Многое, что можно было бы сделать, мы не делаем, сами не зная почему. Работа стала делом чудовищной важности: так много людей в наши дни лишены ее, что мысли о ней заслоняют все остальное. Работа - мрачная одержимость. Мы предаемся труду с вечной иллюзией, будто со временем все станет иным. Никогда ничто не изменится. И что только люди делают из своей жизни, - просто смешно!
*Я понимал, что слова мои - неправда, что они перешли в фантазию и ложь, но это меня не тревожило, ибо правда была бесцветной, она никого не утешала, а истинной жизнью были только чувства и отблески мечты...)
*Пока человек не сдается, он сильнее своей судьбы.
*Такт - это неписанное соглашение не замечать чужих ошибок и не заниматься их исправлением.
*В любви нельзя до конца слиться друг с другом и надо возможно чаще разлучаться, чтобы ценить новые встречи.
*Ах любовь - факел, летящий в бездну и только в это мгновение озаряющий всю глубину ее.
*Мы слишком много знаем и слишком мало умеем... потому что знаем слишком много.
*Скромный, добросовестный... таким всегда приходится труднее всех. Скромность и добросовестность вознаграждаются только в романах. В жизни их используют, а потом отшвыривают в сторону.
*Жалость - самый бесполезный предмет на свете. Она обратная сторона злорадства.
*Романтики - всего лишь свита. Они могут следовать, но не сопровождать.
*Только несчастный знает, что такое счастье. Счастливец ощущает радость жизни не более, чем манекен: он только демонстрирует эту радость, она ему не дана. Свет не светит, когда светло. Он светит во тьме. Кто хоть раз попал в грозу, тому нечего объяснять, что такое электричество. Будь проклята гроза! Да будет благословенна та малая толика жизни, что мы имеем!
*Кто одинок, тот не будет покинут. Но иногда, вечерами, рушится этот карточный домик, и жизнь оборачивается мелодией совсем иной - преследующей рыданиями, взметающей дикие вихри тоски, желаний, недовольства, надежды - надежды вырваться из этой одуряющей бессмыслицы, из бессмысленного кручения этой вечной шарманки, вырваться безразлично куда. Ах, эта жалкая наша потребность в толике теплоты; две руки да склонившееся к тебе лицо - это ли, оно ли? Или тоже обман, а стало быть, отступление и бегство? Есть ли на свете что-нибудь кроме одиночества?
*И знаешь чего мне уже никак не понять? Того что можно любить друг друга как мы с тобой и всё же один умирает. Право умереть даёт только одиночество. Или взаимная ненависть. Но когда люди любят друг друга…)
Любовь чудесна. Но кому-то из двух всегда становится скучно. А другой остается ни с чем. Застынет и чего-то ждет... Ждет, как безумный...)
До чего же теперешние молодые люди все странные. Прошлое вы ненавидите, настоящее презираете, а будущее вам безразлично. Вряд ли это приведет к хорошему концу.
- А что вы, собственно, называете хорошим концом? - спросил я. - Хороший конец бывает только тогда, когда до него все было плохо. Уж куда лучше плохой конец.
Лучше умереть, когда хочется жить, чем дожить до того, что захочется умереть.
Любовь зарождается в человеке, но никогда не кончается в нем.
Всё проходит - это самая верная истина на свете.
Что может решительней прорвать магическую сферу одиночества, если не взрыв чувств, их сокрушительная сила, если не стихия, буря, ночь, музыка?... И любовь...)
А тебе случалось когда-нибудь напиться, когда ты был вдвоём с женщиной?
- Частенько случалось, - ответил он, не пошевельнувшись.
- Ну и что же?
Он покосился на меня:
- Ты имеешь в виду, если натворил чего-нибудь при этом? Никогда не просить прощения, детка! Не разговаривать. Посылать цветы. Без письма. Только цветы. Они всё прикрывают. Даже могилы.
«Вам хорошо, вы одиноки», - сказал мне Хассе. Что ж, и впрямь всё отлично, - кто одинок, тот не будет покинут. Но иногда по вечерам это искусственное строение обрушивалось и жизнь становилась рыдающей стремительной мелодией, вихрем дикой тоски, желаний, скорби и надежд. Вырваться бы из этого бессмысленного отупения, бессмысленного вращения этой вечной шарманки, - вырваться безразлично куда. Ох, эта жалкая мечта о том, чтоб хоть чуточку теплоты, - если бы она могла воплотиться в двух руках и склонившемся лице! Или это тоже самообман, отречение и бегство? Бывает ли что-нибудь иное, кроме одиночества?
Что знаете вы, ребята, о бытии! Ведь вы боитесь собственных чувств. Вы не пишете писем - вы звоните по телефону; вы больше не мечтаете - вы выезжаете за город с субботы на воскресенье; вы разумны в любви и неразумны в политике - жалкое племя!
Пока человек не сдаётся, он сильнее своей судьбы.
Я знал женщин, но встречи с ними всегда были мимолётными, - какие-то приключения, иногда яркие часы, одинокий вечер, бегство от самого себя, от отчаяния, от пустоты. Да я и не искал ничего другого; ведь я знал, что нельзя полагаться ни на что, только на самого себя и в лучшем случае на товарища. И вдруг я увидел, что значу что-то для другого человека и что он счастлив только оттого, что я рядом с ним. Такие слова сами по себе звучат очень просто, но когда вдумаешься в них, начинаешь понимать, как всё это бесконечно важно. Это может поднять бурю в душе человека и совершенно преобразить его. Это любовь и всё-таки нечто другое. Что-то такое, ради чего стоит жить. Мужчина не может жить для любви. Но жить для другого человека может.
Мы хотели было воевать против всего, что определило наше прошлое, - против лжи и себялюбия, корысти и бессердечия; мы ожесточились и не доверяли никому, кроме ближайшего товарища, не верили ни во что, кроме таких никогда нас не обманывавших сил, как небо, табак, деревья, хлеб и земля; но что же из этого получилось? Всё рушилось, фальсифицировалось и забывалось. А тому, кто не умел забывать, оставались только бессилие, отчаяние, безразличие и водка. Прошло время великих человеческих мужественных мечтаний. Торжествовали дельцы. Продажность. Нищета.
Я смотрел на неё. Она стояла передо мной, красивая, молодая, полная ожидания, мотылёк, по счастливой случайности залетевший ко мне в мою старую, убогую комнату, в мою пустую, бессмысленную жизнь... ко мне и всё-таки не ко мне: достаточно слабого дуновения - и он расправит крылышки и улетит...
Только несчастный знает, что такое счастье. Счастливец ощущает радость жизни не более, чем манекен: он только демонстрирует эту радость, но она ему не дана. Свет не светит, когда светло. Он светит во тьме.
Так кто же ты?
- Не половинка и не целое. Так... Фрагмент...
Как странно было всё: эта комната, тишина и наша печаль. А там, за дверью, простиралась жизнь непрекращающаяся, с лесами и реками, с сильным дыханием, цветущая и беспокойная. И по ту сторону белых гор уже стучался март, тревожа пробуждающуюся землю.
Никогда я не забуду это лицо, никогда не забуду, как оно склонилось ко мне, красивое и выразительное, как оно просияло лаской и нежностью, как оно расцвело в этой сверкающей тишине, - никогда не забуду, как её губы потянулись ко мне, глаза приблизились к моим, как близко они разглядывали меня, вопрошающе и серьёзно, и как потом эти большие мерцающие глаза медленно закрылись, словно сдавшись...
А туман всё клубился вокруг. Из его рваных клочьев торчали бледные могильные кресты. Я снял пальто, и мы укрылись им. Город потонул. Время умерло...
Покорность, - подумал я. - Что она изменяет? Бороться, бороться - вот единственное, что оставалось в этой свалке, в которой в конечном счёте так или иначе будешь побеждён. Бороться за то немногое, что тебе дорого. А покориться можно и в семьдесят лет.
Как это странно: люди находят подлинно свежие и образные выражения только когда ругаются. Вечными и неизменными остаются слова любви, но как пестра и разнообразна шкала ругательств!
Если не смеяться над двадцатым веком, то надо застрелиться. Но долго смеяться над ним нельзя. Скорее взвоешь от горя.
Меланхоликом становишься, когда размышляешь о жизни, а циником - когда видишь, что делает из неё большинство людей.
Родиться глупым не стыдно; стыдно только умирать глупцом.
Скромность и добросовестность вознаграждаются только в романах. В жизни их используют, а потом отшвыривают в сторону.
Только глупец побеждает в жизни, умник видит слишком много препятствий и теряет уверенность, не успев ещё ничего начать.
