Истории про бумеранг в жизни несправедливость. Случайность, совпадение или закон бумеранга

Коля спешил домой из аптеки. Надо было быстрее вернуться домой, чтобы хоть как-то помочь тяжело больному брату. Для сокращения пути он решил пойти не по главной улице, а дворами. В одном из них он увидел слегка подвыпившую компанию из трех девушек. Они стояли как раз на пути и над чем-то бурно смеялись. Коля решил попробовать обойти их, но они успели заметить его:
- Эй ты! Куда собрался? Разговор есть! – крикнула одна из них.
- Извините, дамы, но я тороплюсь! – вежливо ответил Коля.
- Слышали? Торопится он! Торопиться будешь, когда мы разрешим! - присоединилась вторая. – Понял?
- Давайте разойдемся по-хорошему! Иначе будут большие проблемы со здоровьем! – начал угрожать Коля.
Тут его по затылку что-то стукнуло. Оказывается, третья из этой компании сумела как-то обойти его со спины и ударить бутылкой. Коля упал как подкошенный. Девушки принялись бить его ногами. Удары сыпались один за другим. Он уже ничего не чувствовал. Сознание медленно покидало его. Кто-то немного не рассчитал и попал шпилькой ему в глаз.

30 июля 2010 года. Суббота. 22:05
Очнулся Коля только через сутки на том же месте. Тело все нестерпимо болело. Но он ужаснулся только тогда, когда понял, что может видеть только одним глазом. Несмотря на это он встал и поплелся домой. У подъезда его дома было много народа.
- Что случилось?
- Вася, брат твой сегодня днем умер. Что же ты так долго из аптеки-то шел?!
Он стоял и не мог поверить в случившееся. В груди что-то больно сжалось. Мелкая дрожь прокатилась по всему телу, ноги стали ватными, и молодой человек упал.

29 июля 2011 года. Пятница, 20:20
- Ладно, Света! Пойдем мы, а то поздновато уже что-то. – сказала Марина.
- Действительно! Мне же еще к семинару готовиться надо! – вспомнила Таня.
- А у меня свидание с парнем! – добавила Катя.
- Ладно, девчонки, пока! Позвоните насчет следующей встречи!
- Естественно!
Лифт доехал до шестого этажа и бесшумно открыл двери. Девушки зашли, нажали на кнопку первого этажа. Лифт плавно начал движение вниз. Но спустя две секунды кабина остановилась.
- Что за черт? Только не сейчас.
- Я ждать до утра не хочу. – с этими словами Таня принялась нажимать на все кнопки. Но тут погас свет. Стало реально страшно.
Свет включился, и девушки вскрикнули от ужаса. Прямо перед ними был силуэт Коли. Они узнали его, только он был какой-то прозрачный.
- Ну что, вот и встретились! – прорычал он. – Я предлагал вам мирно разойтись тогда, но вы не захотели. Из-за вас умер мой брат, и я следом.
- Мы не хотели, мы не знали! – начали кричать девушки.
- Раньше надо было думать!
С этими словами свет снова погас, пол под ногами исчез, и девушки полетели в открытую шахту. При падении все трое поломали ноги, но остались живы. Внезапно опять появился силуэт.
- Отпусти нас! Ты уже и так нас инвалидами сделал! – прокричала Катя.
- Нет! Это был должок от меня. А вот от моего брата! – с этими словами силуэт испарился.
Сверху послышался нарастающий шум. Девушки глянули вверх и вскрикнули. Прямо на них падала кабина лифта.

Все наши мысли, поступки и дела - добрые или злые, возвращаются к нам бумерангом. Приведу несколько примеров из жизни.

Бумеранг жизни - за все плохое приходится платить

Когда мне было лет 12-13, мы часто собирались с компанией друзей. Было всякое: общение, игры, разные шалости. Несколько раз мы вытаскивали письма и газеты из почтовых ящиков соседей.

Прошло уже много лет, я выросла, вышла замуж. Муж добрый, помогает по хозяйству, работает. Но постоянно меня контролирует. Читает мою переписку с друзьями в интернете, сообщения на форуме. Это мне за то, что в свое время читала чужие письма.

Или еще случай. У меня есть подруга Марина, хорошая и спокойная девушка. Устроилась на работу в женский коллектив. Две сотрудницы ее невзлюбили: говорили девушке гадости, подставляли по работе, воровали обеды из холодильника и деньги.

Марина плакала, терпела, а потом нашла другое место, работает там до сих пор, к ней нормально относятся.

Прошло несколько лет. Из разговора с бывшей коллегой она узнала, что предыдущее предприятие уже закрыли. Одна из ее обидчиц долго болела раком, перенесла несколько операций и умерла в 30 лет. У другой тоже обнаружили онкологическое заболевание.

За все плохое, рано или поздно приходиться расплачиваться. Такой своеобразный жизненный бумеранг.

Нужно с детства учить ребенка любви к близким, доброте, милосердию, вместе делать хорошие дела и совершать благие поступки.

Прочтите также:

Моя тётя, сестра матери, продолжительное время обитала с детьми и мужем в бараке. Там же проживало ещё несколько семей, главным образом железнодорожников, поскольку дом этот считался ведомственным. В их городе железная дорога была для людей основным местом работы. Муж тёти тоже работал машинистом, как и его сосед. Они дружили не только между собой, но ещё и семьями, поскольку дети были приблизительно одного возраста, вместе ходили в школу, вместе играли на улице.

У тёти росли дочь и сын, у соседа – сын и две дочери. Сосед очень гордился своими детьми, потому что все они были отличниками. Но главным его любимцем был сын, который учился в музыкальной школе и подавал большие надежды. Нередко, сидя на лавочке, сосед высказывал вслух такие мысли:
– Сам я хорошего образования не получил, война помешала. А вот дети у меня все в люди выйдут. Володька, может, даже большим человеком станет.

А потом в их городе началось массовое строительство, и вскоре обе семьи одновременно переехали в новый кирпичный дом со всеми удобствами, снова оказались соседями. Радости новосёлов не было предела, и они сообща помогали друг другу перевозить вещи. А когда управились с этим хлопотным делом, взрослые решили вечером посидеть за общим столом. Его накрыла моя тётя у себя на кухне. Конечно же, не обошлось и без возлияний. В обычные дни мужчины в силу специфики профессии спиртного не употребляли, женщины, можно сказать, совсем не пили. Но тут бутылочку на всех всё же взяли.

Под действием хмельного сосед вдруг разоткровенничался и поведал о себе такое, о чём раньше никогда никому не говорил. Мои родственники после его признаний были буквально шокированы.

А рассказал он им о своём далёком прошлом, когда в послевоенные годы совсем ещё молодым парнем только начал работать помощником машиниста на паровозе-товарняке. Время было тяжёлое, голодное, люди отоваривали хлеб и крупы по карточкам. Но некоторые деревенские жители договаривались за небольшую плату с машинистами, чтобы те подвезли их до города вместе с мешками. Крестьяне везли на продажу картошку, сало, др. продукты.

Дело это было рискованное, за такие услуги могли не только с работы снять, но и срок впаять. Но всегда находятся смельчаки, которые действуют в обход закона. Среди них оказались тётин сосед и его начальник – машинист паровоза.

Однако они сажали людей к себе на паровоз не с целью заработать, а чтобы убить и завладеть их провизией. Трупы оттаскивали в лес, делая остановку в безлюдном месте. В тех краях тогда действовала банда, и подозрения ложились на неё.

– Угрызения совести за наши злодейства меня тогда не мучили, – признался сосед. – Но одна женщина лет 30-ти запомнилась на всю жизнь. Когда мы с напарником внезапно остановили паровоз, она сильно испугалась, видимо, что-то почувствовала. Стала умолять нас забрать добро, а её отпустить домой к детям. Их, по её словам, было 4. Муж с войны не вернулся. «Пропадут ведь сироты одни без матери! И так все глаза проглядели, поджидая меня», – взмолилась жертва.

Клялась, что никому ничего не расскажет, будет молчать как рыба. Но когда поняла, что все мольбы бесполезны и её всё равно лишат жизни, крикнула: «Будьте вы прокляты! Хочу, чтоб однажды вы пострадали через своих детей!»
– Но у меня с детьми всё в порядке, – закруглил разговор сосед и отправился домой спать.

Утром, протрезвев, он испугался. Наверное, подумал, что соседи донесут на него в милицию. Встретившись в подъезде с моей тётей, первым делом попросил, чтобы она не принимала его вчерашние слова всерьёз. Мол, он просто прочитал книгу, где главный герой был таким вот злодеем, и с пьяных глаз решил их испугать. На что тётя ответила:
– Я так и подумала. Но отныне чтобы ноги твоей у нас не было!
Так дружба между соседями и распалась.

Шли годы. Сосед тёти по-прежнему считался очень уважаемым человеком, его фотография неизменно висела на Доске почёта. Все его дети, как и мечтал, получили высшее образование. Любимец сын стал преподавателем в музыкальной школе.

Беда нагрянула внезапно. Когда сына сделали завучем школы, он решил отметить это событие вместе с друзьями. Хорошего коньяка тогда на прилавках магазинов не было, и молодой человек отправился на станцию, где останавливались поезда дальнего следования. В вагоне-ресторане он приобрёл желаемое. Чтобы сократить время, обратно пошёл не по переходному мосту, а по путям. По одному из них шла электричка. Молодой человек решил проскочить под самым её носом, но внезапно поскользнулся. Конец был страшным.

После похорон его отец резко сдал, сильно поседел. Встретившись с моей тётей, обронил фразу:

– Всё же достало меня то проклятие.

Наконец-то исполнилось мое заветное желание — взяв в банке кредит, мы поменяли в квартире мебель. Причем купили не абы какую, а итальянскую. Безумно удобную и дико дорогую. Пару недель после этого события я находилась в состоянии радостной эйфории, а потом вдруг озадачилась: «Это же сколько нам нужно за эту красоту заморскую расплачиваться? Даже подумать страшно! Видно, придется в этом году не отмечать дни рождения — ни свой, ни Пашкин, ни Наташкин. И вообще не устраивать никаких празднеств. И в Карпаты зимой не ехать. А может, и летний отпуск здесь перекантоваться. Что очень и очень печально…» Не успела утереть выступившие слезы, как на кухне появилась моя шестнадцатилетняя дочка. Чмокнув в щеку, заискивающе посмотрела мне в глаза:

— Мамуль, у меня деньги на мобиле кончились. Нужно пополнить счет.

— Счет пополнить? Могу выделить не больше двухсот рублей, — ненавидя себя за вынужденную скупость, буркнула я. — Устроит?

— Ты что, смеешься?! — плюхнувшись на ближайший табурет, возмутилась Наташка. — Мам, я же тебе не мастер разговорного жанра, скороговорками общаться не умею.

— Ничего, научишься! — сглотнув горький ком раскаяния, хмуро оборвала ее я. — Хотела на итальянском диване дрыхнуть — значит, должна вникать в семейные проблемы. У нас сейчас финансовый кризис. Нам кредит выплачивать нужно. Забыла?

Фыркнув , дочка выразительно закатила глаза под лоб: «Господи! И как долго будет длиться этот кризис? Можно узнать?»

— Долго, — отведя тоскливый взгляд, уклончиво ответила я.

— А конкретнее? — не унималась настырная Наталья.

— Пока не выплатим кредит… — скупо добавила я. — И не приставай с вопросами, лучше помоги картошку почистить, а то я с ужином не успеваю.

— Картошку не могу, — еще больше насупилась дочка, — маникюр испорчу. У меня же стразы наклеены. Два часа кропотливого труда. Хочешь, чтобы они сразу же отвалились?

— А зачем ты их вообще наклеивала? — раздраженно пожала плечами я. — Нельзя было просто накрасить ногти красивым лаком? Нельзя?

— Нельзя, — буркнула дочка. — Я ведь не куда-нибудь , а на свадьбу иду. Значит, и маникюр должен быть по-особому торжественным. Ой, совсем забыла, у меня же колготки порвались, нужно срочно купить новые!

— Как новые?! — ужаснулась я. — Имей совесть, Наташка! Ты же недавно две пары покупала.

— Увы… — удрученно развела красивыми руками Наталья. — Сегодня, как назло, вторую пару порвала. Зацепила стразами, и…

— Стразами, говоришь? — рассердилась я и даже ладонью по столу хлопнула: — А ну отклеивай их к чертовой матери! Ты так и третью, и четвертую пару сразу же изорвешь. Эдак никаких денег на колготки не хватит!

— Начало-о —ось… — досадливо сморщившись, протянула дочка. — Мамочка, этот кризис отрицательно сказывается на твоем характере.

— В каком смысле? — уточнила я.

— Скупердяйничать начала, понимаешь? И занудства в тебе слишком много появилось, а еще недавно была такая хорошая… Белая и пушистая…

— Это кто был белой и пушистой? — смеясь, поинтересовался вошедший на кухню Пашка.

— Мамуля, кто же еще, — с ироничной усмешкой пояснила Наталья. — А после того, как вы взяли в банке кредит, стала серо-буро —малиновая . Пять минут назад отказалась нормально пополнить мой телефонный счет, а еще пожалела мне каких-то сто рублей на колготки. Всего сто рублей! Представляешь?

— Не заливай! — не поверил муж. — Чтобы наша мама пожалела на тебя денег? Быть этого не может!

— Не веришь — сам у нее спроси! — обиженно фыркнула дочка.

— И спрошу… — Обняв за плечи, Павел легонько потерся щекой о мою щеку. — Эльвир, ты что, и вправду решила экономить на ребенке?

— И не только на нем! — не отреагировав на ласку, воинственным тоном отрезала я. — Мы с тобой тоже должны урезать свои расходы. Максимально.

— Урезать расходы? Это каким же образом? — отступив в сторону, растерянно поинтересовался Пашка.

— Ну не знаю… — я на секунду запнулась. — В принципе, это не так уж и сложно. Ты прекратишь покупать пиво и перейдешь на более дешевые сигареты, а я… я… Я перейду на отечественную косметику и сяду на диету.

— Ты что, считаешь, что ради всех этих шкафов и диванов можно так над собой издеваться? — задохнулся от возмущения муж. — Сидеть без пива, травиться дешевыми сигаретами, голодать?! Да пропади она пропадом, такая мебель!

— С ума сошел! — сердито закричала на него я. — Еще беду накличешь!

— Да ну тебя, — пренебрежительно отмахнулся Павел. — Ничего с этой мебелью не случится. Сто лет служить будет. Вот увидишь!

— Не увижу, — сердито проворчала я. — У нас в роду больше восьмидесяти пяти лет никто не протягивал. Разве что пра-пра —прабабушка .

— О! Кстати, ты вовремя вспомнила о родственных связях! — сделав предостерегающий жест, радостно перебил меня муж. — Нас Настена на свое двадцатилетие пригласила. В воскресенье, в шестнадцать ноль-ноль .

— Ну вот, опять непредвиденные расходы! — огорченно всплеснула руками я. — Кошмар!

— Как это непредвиденные? Какой кошмар? — нахмурился Пашка. — По-моему , мы каждый год отмечаем племяшкин день рождения, а тут вдруг такие заявочки…

— Ладно, не заводись, — миролюбиво отмахнулась от него я. — Лучше давай подумаем, что мы Настеньке будем дарить. День рождения уже через три дня, а у нас до пятого числа в наличии всего две тысячи рублей. Причем из них пятьсот придется выделить Наташке.

— Как это пятьсот? — возмущенно заорала дочь. — Ничего себе, мам! В пятьсот я никак не уложусь. При любом раскладе.

— А ты постарайся! — фыркнула я.

— И стараться нечего. Это нереально!

— Реально. У тебя в заначке было двадцать долларов.

— Так то в конверт. А цветы? Я что, на свадьбу без цветов пойду?

— Ну вот… — я растерянно развела руками. — Колготки с цветами обойдутся еще в пятьсот. И что остается?

— Ничего не остается, — драматично вздохнул Павел. — То есть нам на цветы для Настены хватит, а на подарок уже нет. Придется одалживать.

Вот еще! — недовольно пропыхтела я. — А отдавать с чего? На кредит пойдет почти вся моя зарплата. Ты это не учитываешь?

— Тогда не знаю. Давай думать.

— Давай. — Подперев голову рукой, я машинально посмотрела на настенные часы. И тут же радостно вскрикнула: — Эврика! Мы подарим Настене… часы с кукушкой. Здорово придумала, а?!

— Какие часы? — удивился муж. — Те, что нам твои родители на годовщину свадьбы подарили?

— Угу… Все равно они пять лет без толку на антресолях провалялись. Они и раньше-то нам были ни к селу ни к городу, а теперь уж и вовсе под новую мебель не подойдут. А Насте… — я сделала паузу, прикидывая, зачем они могут быть нужны двадцатилетней девушке, — Насте они пригодятся в качестве приданого. Верно?

— Верно, — неожиданно согласился со мной Пашка. — Только одних часов, пожалуй, будет мало. Все-таки круглая дата, двадцать лет. И потом, мы же втроем пойдем — и с одними часами. Неудобно как-то .

— Слушайте, — вступила вдруг в разговор Наташа, — а давайте подарим Насте еще и тостер. Тот, что нам при покупке холодильника презентовали. Ну, китайский, помните? Чего он у нас два года зря в коробке простаивает? Тосты у нас в семье все равно никто не любит , так что вряд ли мы когда-нибудь будем им пользоваться. А?

— Отличная идея, — одобрительно глянув на дочь, похвалил Павел. — Молодец, Наташка! Теперь остается взять бумагу и все это красиво упаковать. Кто за это возьмется?

— Чур, не я! — умоляюще взглянув на отца, закричала Наталья. — У меня ногти… Я могу испортить маникюр.

— Ладно, — обреченно вздохнула я, — Ты тогда подпиши открытку, а то сама знаешь, какой у меня почерк…

День рождения племянницы прошел просто чудесно. Давно мы так не веселились. И стол был богатый, постаралась Павлушина сестра в честь дочкиного юбилея. А еще преподнесла ей довольно ценный подарок — красивый золотой браслет. Настена весь вечер им хвасталась. Это навело меня на мысль: что она скажет, увидев наш подарок? Наверняка разочаруется.

Видно , так и случилось. Правда, выяснилось это спустя два года, когда мы с Пашей отмечали двадцатилетие со дня свадьбы. Гостей было немного, только близкая родня. Настя подарила нам картину, ее родители преподнесли электросамовар, а Пашина мама, то бишь моя свекровь, вручила нам большую красиво упакованную коробку. У меня почему-то екнуло сердце. И не зря… Разорвав упаковку, я обнаружила там очень знакомую вещь. Почти родную. Это были часы с кукушкой. Те самые, я узнала бы их из тысячи. Переглянувшись, мы с Павлом изобразили восхищение: «Замечательная вещь! Сейчас они снова в моде…»

— Я рада, — довольно улыбнулась свекровь. — Повесьте их на кухне, они добавят ей колорита.

— Спасибо. Обязательно повесим, — пообещали мы.

Проводив гостей, стали хихикать: интересно, кто из родни преподнесет нам тостер? Не за горами ведь Пашкин день рождения…

Эльвира В., 40 лет, бухгалтер

— Девятнадцать лет назад я окончила техникум, по собственному желанию поехала по направлению в одно из сел нашей области — зоотехником. Там я познакомилась с хорошим парнем Юрием, он был водителем, возил председателя колхоза. Все у нас было хорошо. Встречались. Шло, как мне казалось, к свадьбе. За моим Юрой девушки увивались, как змеи за добычей, но я знала, что он будет моим! Но не тут-то было. В общежитии, где жила я и другие приезжие, в мою комнату постучали. Я открыла. На пороге стояла Вита, продавщица из колхозного магазина.

— Ну, чего стоишь? Проходи, — сказала я ей, а у самой ноги дрожат, сердце выбивает бешеный ритм. Вита долго молчала, а потом рассказала, что Юра — ее парень, а точнее, что они пребывают в гражданском браке. Когда Вита забеременела, он ее бросил. А через несколько месяцев начал встречаться со мной. Мне рассказывали обо всем, я знала эту историю. Мне было безразлично, что было у них и когда. Но ребенок — он же ни в чем не виноват. Я понимала это, но сделала все наоборот — выставила Виту за дверь. Она, прикрывая плащом свой живот, ушла со слезами, умоляя пожалеть ребенка.
— Да иди же, иди. Разберитесь между собой. Нашла, где плакаться. Он выбрал меня и мне этого достаточно.
Я выпроводила непрошеную гостью, закрыла дверь на ключ.

С Юрием у нас был серьезный разговор. Он уверял, что ребенок не его, что Вита «нагуляла» с кем-то.
Но на работе все меня убеждали, что это не так. Говорили, что Вита — честная девушка. А Юрий — красавец, гуляка. Советовали отпустить его … И я отпустила, а точнее, выгнала. Я была молодая, упрямая, но подумать не могла, что еще и злопамятная …

Они сошлись, у них родился сын. Но ребенок родился больным. Жаль их, это же какой груз? Однажды я встретила Виту, она гуляла с сыном. Я знала, что ей тяжело, ведь не все гладко с Юрием, и ребенок болен, а тут мне словно кто-то по голове ударил, и я ляпнула: «Это тебе Бог сына больного дал, потому что ты у меня любовь забрала! ».
Вита ничего не сказала, развернула коляску и ушла. Но, отойдя на несколько метров, остановилась и сказала: «Ты не знаешь, что тебя в жизни ждет. Я тебе не судья. Бог тебе судья. «Любовь» возьми, а меня и моего ребенка оставь в покое! ».

После сказанного и обдуманного, уже на «холодную» голову, я поняла, что мне нет места в этой деревне …
Прошло время. Я вышла замуж . Муж у меня хороший, живем хорошо, всего вдоволь.Но не давал Бог деток. Через шесть лет родила сына, Богдана. Все бы хорошо, но очень больным родился мальчик, из больниц не выходили. Врачи надежды не давали. Кто знает, что было бы, если бы не поехала за советом к знакомой предсказательнице-монашке. Она только глянула и напомнила о моем страшном забытом грехе: когда невинного ребенка «инвалидом» обозвала. За это увидела на своем ребенке то, чего желала другим …

Я поехала в ту деревню, где жила раньше, нашла Виту. С Юрием они расстались, жила одна с 19-летним сыном. Он не ходил, ДЦП. Она очень хорошая хозяйка, а еще лучшая мама. Я на коленях просила у нее и ее сына прощения.Боялась, что не выслушает, прогонит, как я ее прежде. А у нее доброе сердце, она поняла и простила. Мы с Богданом на все праздники ездим к ним в гости, созваниваемся часто. Горе и беда сделали нас из соперниц подругами. Моему сыну два месяца назад сделали операцию. А сегодня мы пришли на обследование, ждем результатов, и боимся, что скажет врач. Я так провинилась перед Богом, перед Витой, Марком.
— А вы верьте в лучшее, будьте оптимисткой.

Вышла медсестра и позвала мою собеседницу в кабинет. Через несколько минут она вышла и у Елены сияли глаза. Она обняла меня, как давнюю знакомую.
— Людочка, вы знаете, у нас все отлично, никаких опухолей, никаких плохих результатов. У моего Богдана все в порядке!
Она снова крепко меня обняла. Немного оправившись, она благодарно посмотрела на меня и сказала:
— А вы были правы. Надо верить в лучшее. Бог рядом. Я осознала еще одно: нет разницы, больной или здоровый ребенок у кого-то, мы не имеем права обзывать, ругать его, потому что Бог все видит и не знаешь, что ждет тебя.
— Я рада за вас, Елена, и за вашего сына. Счастья вам.