Родственница Максаковой: У нее там сейчас ад! О возвращении в Россию….

23 марта в самом центре Киева возле отеля «Премьер-палас» на углу бульвара Шевченко и улицы Пушкинской . Мария упала в обморок, когда увидела убитого супруга. Но она все-таки нашла в себе силы рассказать о своих чувствах. Портал Meduza опубликовал душераздирающий монолог Максаковой. PEOPLETALK приводит речь оперной певицы без купюр.

У меня - даже не поворачивается язык сказать «был» - самый лучший на свете муж. Я его благодарила за каждый день, что он со мной проводил. После всей грязи, которая была в моей жизни, в 37 лет мне так широко улыбнулась удача. Я ценила каждый день. Он был король, а я была с ним рядом - королева. Я не слышала в свой адрес ни одного упрека. Он боялся за меня, боролся. Он освоил оперу. Он знал каждую мою арию. Он был самым ласковым человеком, которого я знала в своей жизни. Добрым, глубоким, умным, все понимающим, прощающим. В принципе, если бы я могла там быть вместо него, я бы не задумывалась. Жизнь дальше без него - это хуже. Я, конечно, бронетанк. Я, конечно, крепкая. Но я не знала, что может быть так больно. И я ему благодарна за каждое мгновение, что он провел со мной.

Мне, конечно, очень тяжело от того, что у нас маленький ребенок.Я мечтала, чтобы он его воспитывал. Все у него от него, у [сына] Вани. Я так хотела, чтобы он его воспитывал, чтобы он был такой же, как он. Как это теперь сделать, со слов, я не знаю. Он его, наверное, даже не будет помнить, когда вырастет.

Я не собираюсь выстраивать никаких версий. Не буду даже думать, кто это сделал, кто это заказал и выполнил. Ничто мне его не вернет. Понятно, что правоохранительные органы будут этим заниматься, это их работа. А я буду думать о том, что у меня есть мальчик, которому 11 месяцев. И который теперь только мой. И ради своей любви к Денису я лично не собираюсь вообще ничего делать. Я не знаю; может быть, это неправильно. Но они у меня его уже отобрали. И что бы я ни делала, я его не верну.

Если честно, я вообще не знаю, что я буду делать [дальше]. У меня не было ничего в жизни важнее него, ничего. Сейчас я даже не понимаю, как и зачем что-то делать дальше - и чего-то хотеть. Я на грани того, что можно выдержать вообще. Я понимаю, у меня трое детей - они меня будут, конечно, поддерживать. А он, между прочим, был готов воспитывать всех детей, понимаете? Он любил моих детей, относился к ним замечательно. Я не знаю. Как-то справлюсь, наверное.

Что там ляпнула мама, я не знаю. [Я с ней не разговариваю] уже давно, а сейчас, думаю, вообще не буду. Я не знаю, при каких обстоятельствах она это сказала, но думаю, у них есть запись. Они бы не рискнули публиковать такое без записи.

Сейчас, конечно [меня охраняют], это вообще туши свет. Возят на бронированной машине. [Охрана у Дениса] была, но не такая, как у меня сейчас. Если бы его так охраняли, все было бы в порядке.

Когда у нас только все начиналось, меня позвали спеть на новогоднем вечере в Риге. И он мне 31-го пишет: вот тебе карта моя кредитная, купи мне билет из Парижа в Москву. Так мы с ним встретили наш первый Новый год. А перед тем как я из Риги уехала, он мне говорит: «Можешь рыбы купить?» И я купила две челночные сумки всякой рыбы, какая только там была. Прилетела с этой рыбой и говорю: «Ты понимаешь, как я тебя люблю? Ты сказал, ты хочешь рыбы? Вот тебе рыба!»

Я его просила, когда с ним встречаться начала: «Денис, сделай мне такое одолжение, пообещай мне, пожалуйста, что я умру в твоих руках». Он ни разу мне не пообещал.

Напомним, мама Марии Людмила Максакова (76) никогда не скрывала неприязни к зятю, а после его смерти и вовсе заявила в интервью Life : «Слава тебе, Господи, а что с ним еще делать? Слава богу, что в конце концов человека, который так подличал, убили».

О невидимой глазу, но героической борьбе с путинским режимом изнутри, в стенах парламента. Отыскивали восторженные твиты Вороненкова времен покоренья Крыма и посмеивались утверждениям Максаковой, будто твиттер ее мужа взломали и все это натужное верноподданничество – фейк и происки сил зла.

Тело убитого депутата еще не успели убрать от отеля «Премьер-палац» , как уже появились десятки комментариев по поводу произошедшего. Самый честный, как ни странно, от бывшего коллеги по партии (Вороненкова торжественно исключили из КПРФ, тоже совсем недавно). Член президиума ЦК КПРФ Владимир Аниканов сказал в интервью RT: «Запредельная ситуация, непонятно, кто это сделал».

Но нет, конечно, нет, это специфика нового мира – мира гибридной войны, которая одновременно идет и не идет между двумя странами: всем все понятно.

Киллер находился в больнице и под охраной полиции, личность не установлена, показаний не давал до тех пор пока не скончался на операционном столе . Но кому важно, что он мог сказать?

В российских социальных сетях полно безапелляционных заявлений по поводу того, что Вороненкова убрали российские же спецслужбы, а киллер, которого никакие СМИ пока не видели, даже внешне похож на Путина .

Про украинский сегмент тех же соцсетей, а равно и про официальных лиц даже заикаться не стоит. Вот, например, генеральный прокурор Украины Юрий Луценко: «Это была обычная для Кремля показательная казнь свидетеля» . А вот президент Украины Петр Порошенко: «Убийство Вороненкова – акт государственного терроризма со стороны России» .

Плюс к тому же – сегодня еще и день смерти Бориса Березовского , как не усмотреть тут знака, руки Кремля, следа коварных чекистов, падких на многозначительные намеки? Его, разумеется, и усмотрели.

Чем отличается в своих комментариях другая сторона?

Ничем по сути не отличается.

Бессменные участники бесконечного политического-ток шоу в дневном эфире Первого канала молниеносно переключились на киевское убийство с обсуждения теракта в Лондоне (который, естественно, с их точки зрения показывает, к чему приводят двойные стандарты в отношении террористов и недопонимание исторической роли российских ВКС в борьбе за счастье сирийского народа) и .

И вот уже не первый час разоблачают козни СБУ, растолковывают друг другу, что смерть эта выгодна только Украине – чтобы повесить все на Россию, а заодно привлечь внимание Трампа к собственным бедам.

Прочие спикеры – от депутатов до блогеров – поют о том же. Александр Хинштейн напомнил корреспондентам информационных агентств, что предсказывал неизбежность убийства Вороненкова украинскими спецслужбами сразу после его побега. Кстати, действительно, указывал .

Когда-то (то есть меньше четырех лет назад, хотя сегодня эти времена и кажутся почти небывалой древностью) люди, стоявшие на Майдане, хотели ассоциации с Евросоюзом, а официальная Россия стремилась втянуть Украину тоже в союз, но в Евразийский. Из этого несовпадения желаний выросли сначала пропагандистская истерика на российском ТВ, а затем – Крым, Стрелков в Славянске, люди, сгоревшие в Одесском доме профсоюзов, малайзийский боинг, Донецк, бурятский танкист с его спокойным рассказом о боях регулярной российской армии в чужой стране, трупы, трупы, и трупы…

И еще – полная, тотальная невозможность выйти за рамки пропагандистских штампов, хоть в чем-то из происходящего по-настоящему разобраться.

Еще один труп – на этот раз в центре Киева – тоже молниеносно оказывается орудием пропагандистской войны. Собственно, никому ведь и не интересно, кто и за что его убил. Сторонам конфликта и без того все ясно. И даже если бы киллер выжил и дал бы показания, та сторона, в простую картину мира которой эти показания не впишутся, легко отмахнется от них, спишет на вражескую пропаганду и продолжит сеанс разоблачения противника.

То есть все мы по обе стороны границы, сами того не желая, уже вступили в союз жертв гибридной войны.

Эта полувойна все равно когда-нибудь кончится. И в Москве однажды сменится власть (потому что время все равно работает на сторонников смены власти, даже если сами сторонники смены власти предпочитают ничего не делать). А уж в Киеве – тем более сменится, там любят и умеют менять власть, как известно.

Придется думать, как быть со всеми проблемами, территориальными и человеческими, которые эта полувойна породила. Придется договариваться, потому что деться некуда – землю не распилишь, география против сторонников изоляции, братьями, мы, может, и не будем, а соседями останемся.

Но вот этот навык молниеносно, до появления хоть какой-то внятной информации прозревать в любом событии происки врага – он ведь никуда не денется. Навык приобрести непросто, а уж изжить…

Это даже сложнее, чем сменить власть в Москве.

Трагедию в семье оперной певицы Марии Максаковой уже неделю обсуждает вся страна. На экс-депутата Дениса Вороненкова напали в самом центре Киева. Преступник (в его истинных мотивах сейчас разбирается следствие) выстрелил в мужчину. От полученного ранения Вороненков скончался на месте.

После случившегося супруга погибшего несколько дней не выхода на связь. Ей не могли дозвониться ни друзья, ни родственники. Наконец журналистам удалось пообщаться с вдовой депутата. В интервью, опубликованном на сайте «Комсомольская правда» , Мария Максакова откровенно ответила на все, даже самые больные для нее, вопросы.

О побеге и убийстве мужа…

Денис был сторонником того, что не стоит портить настоящее опасениями за будущее. Он сдерживал эмоции, никогда не повышал голоса. Поверьте, я бы не побежала лишь бы за кем. Если я пошла за ним, бросив все, значит, я считала за счастье быть рядом с этим мужчиной. <…>

Мы старались, чтобы каждый прожитый день был для нас праздником. Я не могу вам сказать, чувствовали ли мы оба, что нам так мало отпущено… Мы были невероятно счастливы и понимали друг друга без слов.

Фото «Комсомольская правда»/ PhotoXPress.ru

О грозящей опасности…

Сейчас в Киеве мне предоставлена такая охрана, что я могу только от внутреннего недуга умереть. От внешнего – не могу. Вот если бы была такая охрана у Дениса, этого горя не случилось бы, я была бы счастливейшим человеком на земле.

О заявлениях матери про мужа Максаковой…

Фактически журналисты рассорили меня с мамой. Я сказала маме: «Если ты действительно произнесла такие слова про Дениса, то я с тобой не буду разговаривать до конца дней!»

О возвращении в Россию…

После тех помоев, что на меня вылили, я должна в качестве кого вернуться? Я так и не поняла, кого я предала. Не понимаю, что я сделала предосудительного, решив после окончания депутатской деятельности жить там, где мне нравится.

Я не знаю, что сказать вам на эту тему. Ни да, ни нет. Вот так скажу. До тех пор, пока я не исполню все, что я должна как жена (все, что касается 9 дней, 40 дней и больше даже), я буду ходить на могилу и разговаривать со своим любимым мужем. До тех пор, пока я не почувствую внутренне, что он меня отпустил, я из Киева не уеду.

Фото Кремер Борис/PhotoXPress.ru

Сейчас я думаю, что Бог меня сохранил для того, чтобы я воспитала нашего сына Ваню.

Понимаете, как мне будет тяжело растить сына одной? Я мечтала, чтобы Денис был отцом всех моих детей… А теперь я лишилась своей самой заветной мечты. Я держусь только потому, что у меня маленький сын.

Напомним, Мария Максакова вышла замуж за Дениса Вороненкова в 2015 году. К этому моменту у 37-летней оперной певицы уже было двое детей, а вот штамп в паспорте оказался первым в ее жизни.

За время брака Мария успела родить Денису ребенка. Мальчика назвали Иваном. Сейчас, по сообщениям в СМИ, певица также находится в положении.

В конце 2016 года Максакова и Вороненков совершили побег из России в связи с обвинением Дениса в рейдерском захвате здания в Москве. До самой гибели депутата супруги находились на территории Украины.