У кого было обручение? как это проходит, обязательно ли обручение в церкви, какие кольца нужны.

Чистейшей прелести чистейший образец.
А. С. Пушкин

«Созданье гения пред нами выходит с прежней красотой»

Миланская Пинакотека Брера, одно из лучших собраний живописи в Италии, получила к своему двухсотлетию прекрасный подарок: 19 марта 2009 г. в залы галереи вернулась отреставрированная картина Рафаэля «Обручение Девы Марии» ("Lo sposalizio della Vergine").

Картина Рафаэля после реставрации

Собственно, картина и не покидала музея - реставраторы работали в специально сооруженном вокруг «Обручения» стеклянном боксе. Длившаяся год реставрация была первой за 150 лет (лишь в 1958 г., когда картина пострадала от руки вандала, ударившего по ней молотком, реставрировался поврежденный фрагмент).

Человеку, увидевшему отреставрированную картину Рафаэля, неловко читать рассуждения искусствоведов 20-го века о характерной для «Обручения» «приглушенной цветовой гамме» и «благородном оттенке старой слоновой кости». Краски картины - насыщенные, ликующие, чистые, сверкают так же ярко, как и ее драгоценная позолоченная рама.

Возвращение картине первоначального облика - достойный повод поговорить о природе рафаэлевского таланта. «Обручение Марии» написано молодым художником - Рафаэлю был всего 21 год - в завершение его ученичества в Перудже у Пьетро Перуджино. В этой картине он еще остается старательным учеником почтенного мастера, и в то же время мы видим, как в нем рождается великий художник, с именем которого нерасторжимо связано для нас само понятие гения.

«Преданья старины глубокой»

Сюжет «Обручения» был особенно популярен в Умбрии на рубеже 15-16 веков: в 1478 г. Кафедральный собор Перуджи получил драгоценную реликвию - обручальное кольцо Девы Марии (оно было попросту украдено перуджийцами из церкви города Чиуси в Тоскане).

Учитель и ученик создают алтарные образы на тему «Обручения» почти одновременно: Перуджино писал свою картину для Кафедрального собора Перуджи между 1500 и 1504 гг., Рафаэль исполнил заказ богатого семейства Альбиццини в 1504 г. Его «Обручение» предназначалось для капеллы Св. Иосифа в церкви Сан Франческо города Читта ди Кастелло. В Евангелиях нет свидетельств об обручении Марии и Иосифа.

Источником, вдохновлявшим Перуджино и Рафаэля, была «Золотая легенда» (Legenda Aurea) - составленный около 1260 г. архиепископом Генуи Якопо да Варацце сборник христианских сказаний и житий святых, который по своей популярности уступал в 14-16 веках только Библии. В «Золотой легенде» рассказывается, что Мария воспитывалась в Иерусалимском Храме.

Когда она достигла совершеннолетия и по ритуальным причинам должна была покинуть Храм, Марию надлежало поручить опеке добродетельного супруга - хранителя ее девственности. Иосиф был выбран по знамению свыше: все претенденты на руку Марии оставили в Храме свои посохи, но только посох Иосифа чудесным образом расцвел (в другом варианте сказания - из посоха Иосифа вылетела голубка).

«Ученик превзошел учителя»

Картины Перуджино и Рафаэля совпадают не только сюжетно: здесь много общего в композиции и в отдельных мотивах. (Перуджино в «Обручении Марии» во многом повторил композицию своей фрески в Сикстинской капелле Ватикана «Передача ключей Св. Петру» (1482 г.), поэтому исследователи иногда ищут сходные мотивы, сравнивая «Обручение» Рафаэля с «Передачей ключей».

Представляется все же более вероятным, что Рафаэль отталкивался именно от «Обручения» Перуджино, а не от ватиканской фрески, которую он вряд ли мог видеть в оригинале до 1504 г. В центре обеих картин мы видим Первосвященника Иерусалимского Храма, поддерживающего протянутую руку Марии и руку Иосифа, который готовится надеть обручальное кольцо на палец суженой.

Рафаэль. Обручение Девы Марии. 1504 г.

Иосиф с расцветшим посохом, по традиции, изображен босоногим; детали сложного одеяния Первосвященника, сходные в обеих картинах, восходят к ветхозаветным описаниям.

Пьетро Перуджино. Обручение Девы Марии. 1500-1504 гг.

Марию сопровождают подруги, а за спиной Иосифа стоят со своими не расцветшими посохами неудачливые женихи. Один из них в досаде переламывает посох о колено. За спинами людей простирается почти пустынная площадь, мощенная крупными плитами, в центре которой возвышается Иерусалимский Храм.

Ступени, венчающий храм купол на мощном барабане, сквозной дверной проем с треугольным порталом, колонны с голубеющим между ними небом - все эти архитектурные соответствия мы находим у Рафаэля и Перуджино. Вдали на обеих картинах зеленеют мягкие, подернутые дымкой холмы - характерный пейзаж Умбрии.

Но чем больше композиционных и сюжетных аналогий мы обнаруживаем, тем разительнее выступает несомненное превосходство Рафаэля над Перуджино. «Ученик превзошел учителя», - эти слова, обращенные в свое время В. А. Жуковским к юному Пушкину, мог бы, наверное, повторить Пьетро Перуджино, сравнивая свою работу с творением Рафаэля.

«Когда бы все так чувствовали силу гармонии»

Работа Перуджино проигрывает в сравнении с рафаэлевским «Обручением» не потому, что она плоха - это просто иной уровень художественного мышления.

Картина Рафаэля с первого взгляда покоряет соразмерностью, благодатной слаженностью целого и каждой детали. Абсолютная гармония «Обручения» - плод не только вдохновения, но и точного расчета, архитектурной выверенности композиции.

Если Перуджино вытягивает композицию по горизонтали (портики по обе стороны храма, стоящие на одной линии фигуры переднего плана), то Рафаэль разворачивает пространство картины вглубь.

В начале 16-го века владение перспективой было отнюдь не внове, но искусность Рафаэля поразила его собратьев по цеху: «В этом произведении имеется перспективное изображение храма, построенное с такой любовью, что диву даешься при виде тех трудностей, которые преодолевал автор, добиваясь решения этой задачи», - писал Джорджо Вазари об «Обручении» в своих «Жизнеописаниях».

Однако мастерское перспективное построение ценно здесь не само по себе, а как выражение высшей идеи картины.

Продолжив мысленно боковые линии цветных плит, которыми выложена площадь, мы убедимся, что точка их схода расположена точно в дверном проеме Храма, за которым открывается бесконечность небес.

Для современников Рафаэля символика была очевидна: сходящиеся линии-лучи соединяют сцену Обручения с Храмом - местом Божественного присутствия, и дальше - со всей Вселенной. Обручение Марии и Иосифа обретает масштаб космического события, происходящего по велению Всевышнего.

Мир земной, в котором творится Божественная история, предстает в картине Рафаэля как соразмерное отражение мира небесного. Границей земного и небесного миров становится вход в Храм. Подтверждение этой мысли мы снова находим в композиции картины.

«Скрытая геометрия» картины

Разделим картину по линии горизонта, совпадающей с низом дверного проема. Расстояние от верха картины до порога Храма (А) относится к расстоянию от порога до низа картины (B), так же как расстояние В - к общей высоте картины (С). Рафаэль использует принцип золотого сечения: меньшая часть так относится к большей, как большая ко всей величине (А:В = В:С).

Волшебные свойства золотого сечения, лежащего в основе гармоничных пропорций, были заново открыты европейским искусством на рубеже 15-16 веков благодаря исследованиям Леонардо да Винчи: он ввел сам термин «золотое сечение» и проиллюстрировал трактат Луки Пачоли «De Divina Proportione» («О божественной пропорции»), вышедший в 1509 г., через пять лет после создания «Обручения». Таким образом, Рафаэль, который в «Обручении» многократно применил «божественную пропорцию», стал одним из пионеров использования золотого сечения в ренессансной живописи.

Еще одна тайна композиции «Обручения» откроется нам, когда вместо линейки мы вооружимся циркулем. Продолжив завершающее картину полукружие, мы получим окружность, центр которой - вершина треугольного портала над входом в Храм, а нижняя точка находится на уровне рук Первосвященника.

Мотив круга (обручального кольца!) находит в картине множество аналогий. Фигуры на переднем плане расположены двумя широкими дугами - одна развернута к храму, другая - к зрителю.

Закруглению рамы вторит полусферический купол Храма, который у Рафаэля, в отличие от Перуджино, не сливается с верхним краем картины. Храм максимально приближен в плане к кругу и опоясан круглыми колоннами, поддерживающими дуги аркад.

Очевидно сходство храма, изображенного Рафаэлем, со знаменитым Темпьетто - возведенным в 1502 г. в Риме по проекту Донато Браманте круглым купольным храмом Сан Пьетро, который стал новым словом в архитектуре Ренессанса.

Архитектор Донато Браманте. «Темпьетто» (Храм Сан Пьетро). 1502 г., Рим

Обращаясь к традициям строительства древних римлян, Браманте возрождал в зодчестве форму центрического храма-ротонды. Причину этого сходства нельзя назвать с уверенностью. Вряд ли Рафаэль видел Темпьетто (не сохранилось никаких сведений о том, что он в годы учения в Перудже посещал Рим).

Возможно, Браманте и Рафаэль вдохновлялись одним и тем же образцом: так называемой «Урбинской ведутой» (1475) Пьеро делла Франческа - изображением площади идеального города с центрическим храмом.

Пьеро делла Франческа. Урбинская ведута. 1475 г. Фрагмент

Ведута (на итальянском - «вид») хранилась в Урбино, откуда были родом Браманте и его младший современник Рафаэль и где они оба вполне могли ее видеть. Идея круглого храма вдохновляла художников и архитекторов Ренессанса: со времен античности круг считался идеальной фигурой, символизирующей бесконечную сущность Бога, его справедливость и совершенство. Сделав круг композиционным модулем картины, Рафаэль создает мир единый и гармоничный, где все взаимосвязано и подвластно Божественной воле.

«Гений чистой красоты»

В «Обручении» можно найти еще много проявлений геометрической упорядоченности композиции - например, равносторонний треугольник в центре картины. Его боковые стороны, совпадающие с перспективными линиями, соединяют дверной проем Храма с фигурами Марии и Иосифа, а нижняя сторона проходит через нижнюю точку уже известной нам окружности.

Рафаэль. Обручение Марии. 1504 г. Фрагмент

Вся картина выстроена на диалоге прямых линий и дуг. «Противопоставление упругих, круглящихся линий фигур и жестких, прямоугольных очертаний плит площади как бы примиряется в образе идеального храма, построенного содружеством циркульных и прямых линий и плоскостей», - отмечает в своей книге «Рафаэль» (1971) В. Н. Гращенков.

Но, «поверяя», подобно пушкинскому Сальери, «алгеброй гармонию», мы можем лишь отчасти понять, почему, когда мы смотрим на эту картину, нас охватывает восхищение, почему в музее после созерцания творений Рафаэля трудно переключиться на осмотр других произведений. «Обручение» - одна из тех картин, что сродни стихам или музыкальному сочинению.

Ритмическая организованность, которую мы можем воспринимать подсознательно, но способны и проанализировать, служит здесь как бы канвой для тонкого, сложного, неповторимого узора, прелесть которого, будь он соткан из слов, звуков или линий и цвета, можно лишь почувствовать, но не объяснить.

На фоне царящей в картине уравновешенности, каждое отступление от симметрии обретает особую выразительность, и почти статичная сцена наполняется жизнью, движением. Рафаэль, в отличие от Перуджино, помещает Марию не справа, а слева, так, что ее правая рука, на которую Иосиф надевает кольцо, полностью видна зрителю. Трепет этой доверчиво протянутой руки, мягкость жеста контрастируют с энергичным движением юноши, переламывающего посох.

Фигуры женихов и миловидных подруг Марии однотипны и не очень выразительны, поэтому исследователи часто видят в них следы еще не изжитого ученичества Рафаэля. Но можно рассудить и иначе: эти фоновые фигуры оттеняют значительность главных образов - Марии, Иосифа и Первосвященника.

Отклонив фигуру Первосвященника вправо (у Перуджино он стоит прямо по центру), Рафаэль подчеркивает трогательное одиночество Марии - избранницы, смиренно принимающей свой жребий. Ее чистый девичий профиль, грациозно склоненная головка, благородство черт, сосредоточенная задумчивость с налетом грусти - во всем этом уже узнается Рафаэль.

Рафаэль. Обручение Девы Марии. 1504 г. Фрагмент

«Обручение» - первая работа, которую молодой художник решился подписать. На центральной оси, прямо над аркой храма, мы читаем: "RAPHAEL URBINAS" (Рафаэль Урбинский), а по бокам, чуть ниже, римскими цифрами обозначен год создания картины - MDIIII (1504).

Этой гордой надписью над входом в Храм Рафаэль словно подтверждает свою будущую миссию мастера, воплощающего на земле небесное совершенство.

Марина Аграновская

Рафаэль Санти и Пьетро Перуджино

В этой статье вы найдете справочную информацию о венчальных кольцах и связанных с ними традициях и приметах. Также, в этой статье приведены приметы, связанные в общем с таинстовм Венчания.

Разделение церемоний Венчания и обручения (сейчас: бракосочетание в ЗАГСе) имеет древнюю историю. Вплоть до 10 века у христиан обручение имело сугубо гражданскую функцию - и куда более важно было засвидетельствовать свой брак в церкви перед лицом Бога. Позже, примерно к 11 веку, начало происходить объединение церемоний Венчания и обручения, и второе постепенно полностью влилось в первое, к 18 веку оба обряда уже окончательно проводились только в церкви.

Однако десятилетия, в течении которых в нашей стране церковь имела незначительное влияние на жизнь людей, и в течении которых пропагандировался атеизм, взяли своё - большинство молодожёнов стало ограничиваться церемонией обручения, совершаемой в ЗАГСе, не посещая церковь.

В современной России пары начинают снова венчаться в церкви. Причины у молодоженов разные: веяние моды, искренняя вера, суеверие, которое должно обеспечить долгую и счастливую семейную жизнь, или пожелание верующих родителей.

Согласно сохранившейся традиции, у мужа и жены должны быть разные венчальные кольца, у мужа золотое, а у жены серебряное. Многие сейчас пренебрегают этим и покупают одинаковые кольца, но согласно церковному уставу они должны быть разными. Первое упоминание о таком порядке относят к словам апостола Павла, который говорил, что освящённый церковью брак подобен таинству отношений Христа и Церкви. В браке мужчина олицетворяет Христа, а женщина Церковь, именно этим обусловлен выбор материалов для колец - золото символизирует Божественную Славу Христа и Иерусалима Небесного, а серебро является символом духовного света, чистоты и благодати.

Венчальное кольцо одевается на безымянной палец левой руки, эта традиция возникла из заблуждения, утверждавшего что через этот палец проходит артерия идущая прямиком к сердцу.

Существуют неформальные правила, согласно которым молодые должны выбирать венчальные кольца. Церковь приветствует кольца скромного вида, без вычурностей, камней и каких-либо украшений, все остальные кольца служители церкви могут посчитать простой бижутерией и даже отказаться их освещать.

Раньше на внутренней стороне венчального кольца обычно вырезались соответствующие молитвы, сейчас же там обычно находится имя супруга и дата свадьбы.

Приметы, связанные с венчальными кольцами:

• Дать померить венчальное кольцо - к несчастной судьбе
• Нельзя в день свадьбы надевать на руку кольца, кроме венчального
• Венчальное кольцо должно состоять из одного металла и при этом не иметь никакого выгравированного рисунка
• Не надевайте обручальное кольцо на руку в перчатке; сначала необходимо снять перчатку, а потом надеть кольцо
• Молодоженам ни в коем случае нельзя использовать обручальные кольца, распиленные или переплавленные из колец своих родителей
• Нельзя венчаться вдовьим кольцом
• Овдовевшая женщина (или мужчина) сохраняет венчальное кольцо, но носит его уже не на правой, а на левой руке
• Если вдова выходит замуж второй раз, то новое венчальное кольцо она должна будет носить опять-таки на правой руке, а кольцо от первого брака необходимо будет снять и положить, но ни в коем случае не передавать его по наследству своим детям. Оно может повлечь за собой повторение несчастливого жизненного пути родителей
• Если семья разводится, то обручальные кольца снимают и не носят даже в качестве обычного украшения. Такие кольца в свадебном ритуале больше не участвуют
• Падение кольца во время венчания предвещает скорый развод в этой семье. Потеря венчального кольца, как во время свадьбы, так и в любое другое время предвещает серьезные проблемы с вашим здоровьем, свидетельствует о нависшей опасности развода.
• В славянской традиции принято, чтобы оба кольца (и себе, и невесте) покупал жених
• Желательно покупать кольца в один и тот же день, в одном и том же месте, что является хорошим предсказанием длительного совместного проживания.
• Если вы купили венчальные кольца, не входя в дом, произнесите следующие слова: "На добрую жизнь, на верную семью. Аминь".

Приметы на Венчание:

• Перед тем, как молодые поедут к венцу, надо положить под порог замок, а как они переступят порог, замок закрыть ключом, ключ забросить подальше, а замок хранить - молодые будут жить хорошо
• Если жених с невестой перед венчанием дадут клятву в будущей верности друг другу над колодцем, брак их будет нерушим, а любовь вечной
• К венцу невеста должна ехать одной дорогой, от венца - другой
• Во время венчания венцы обязательно должны быть надеты на голову венчающихся, несмотря на то, что они тяжелые. Если венец для облегчения не будет надет на голову, то такой брак в народе считался недействительным, незаконным и являлся дурным предзнаменованием
• Кто из супругов при венчании наденет другому кольцо до самого основания пальца, тот и будет в доме править
• Упавшее при обручении кольцо означает распад семьи или смерть одного из супругов
• Если во время венчания свечи молодых сильно трещат, жизнь у них будет очень неспокойной
• Чья свеча во время обряда венчания сгорит больше, тот из молодых проживет короткий век
• Молодые не должны никому отдавать рушник, на котором они стояли во время венчания в храме. Этот рушник символизирует жизненную дорогу новобрачных, поэтому его нужно хранить дома всю жизнь
• Молодые обязательно должны сделать ритуальный подарок храму за совершение таинства венчания. Традиционно таким подарком было льняное полотенце, в которое заворачивали буханку свежеиспеченного хлеба
• Венчальные свечи хранят всю жизнь. Они помогают при трудных родах
• Когда на брачующихся надевают венцы и священник говорит: "Венчается раб божий (имя)", - то последний должен креститься и говорить тихонько: "Я, раб божий (имярек), венчаюсь, а болезни мои не венчаются". Народ верит, что если у брачующихся есть какие-то болезни да с ними венчают, тогда их никода не вылечить
• Во время венчания, когда под ноги подстилается полотно (рушник) или платок, - то кто на него вперед ступит ногой, тот из новобрачных и будет "главным" в семейной жизни
• Во время венчания замечают: у кого из брачующихся венчальная свеча скорее сгорит, тому прежде и умереть
• Во время венчания ни жениху, ни невесте не следует смотреть друг на друга, а если же будут, а в особенности посмотрят в глаза, то не возлюбят друг друга или кто-нибудь изменит в супружеской жизни
• Когда от венца молодую вводят в дом к свекру, то он и свекровь встречают новобрачных у калитки; первый из них дает молодой в руки скляницу с вином или с пивом, а последняя кладет потихоньку в пазуху новобрачной пирог и под ноги кидает хмель. Пирог новобрачные должны съесть пополам перед свадебным столом, на "особинке". Это делается для того, чтобы они жили всю жизнь сыто, в любви и согласии, а хмель рассыпается под ноги, чтобы жили век весело
• Как за первым столом, так и за княжим, новобрачные должны свои ноги переплести или поставить нога на ногу - для того чтобы между ними не пробежала кошка, а то молодые будут жить несогласно, как кошка с собакою.
  

Обручение Девы Марии и Иосифа считается богородичным праздником, отмечаемым 30 сентября, только в Маронитской Церкви, последователями которой являются ливанцы.

Дева Мария дала обет хранить вечную девственность. Девственная чистота не считалась добродетелью в иудаизме. Все девы, воспитанные в храме, должны были, по достижении возраста, вступать в супружество. Когда исполнилось Деве Марии 14 лет и 11 дней, первосвященник объявил ей, что по обычаю она обязана оставить храм, выйти замуж и переселиться в дом свой. Пречистая Дева смиренно, но твердо отвечала ему, что от рождения своего посвящена родителями Богу и сама дала Богу обет сохранить навсегда свое девственность и не желает нарушить его. Удивился первосвященник такой твердой решимости; смутились и священники: они не могли принудить Деву нарушить обет. Все они собрались во храм и усердно молились, да явит им Бог волю свою. Первосвященник же, облачившись в священные одежды, вошел за завесу с молитвою, да сподобится услышать волю Божию. Ему явился ангел и сказал: "Захария! Собери неженатых мужей из колена Иудова от дома Давидова, и пусть они принесут жезлы (посохи свои). Кому Господь покажет знамение, тому отдашь Деву в соблюдение девства ее". Первосвященник собрал 12 благочестивых мужей из рода Давидова к храму и взял у них жезлы. На всю ночь жезлы были оставлены во храме, а на другой день, когда первосвященник со служителями церкви и избранными 12 мужами вошли во храм, тогда увидели, что жезл Иосифа расцвел. А когда первосвященник стал раздавать жезлы и подал последнему Иосифу, тогда все увидели, что сверху слетел голубь и сел на его жезл.

Иосиф был прямым потомком династии царя Давида, однако он жил трудами рук своих, занимаясь плотницким и столярным ремеслами, которым потом он обучил Иисуса Христа . Иосиф был беден. В Новом Завете сказано, что Девы Мария принесла в жертву за очищение после родов двух голубок (так было принято только у бедняков).

Согласно апокрифической традиции, к моменту обручения Иосиф был вдовцом почтенного возраста, уже имевшим нескольких детей. Однако в католической мистике к 15 веку возрождается намеченное у некоторых латинских отцов церкви представление о Иосифе как молодом девственнике. Такие представления были воплощены, например, на картине Рафаэля "Обручение Девы Марии". На картине Рафаэля момент обручения Девы Марии и Иосифа предстает актом вселенского значения. Уходящая вдаль площадь, переходящая в величественный храм и бескрайний пейзаж - всё это подчеркивает бесконечность духовного пути двух молодых людей. Свет, проходящий сквозь храм, символизирует Божье благословение брака Девы Марии и Иосифа. Образ Девы Марии, любимый образ Рафаэля , на этой ранней его картине наполнен необычайной духовной чистотой. Естественность, просветленный покой, предчувствие своего предназначения – всё это присуще юной и прекрасной девушке.

Fidelis Schabet. Обручение Девы Марии

Алонсо Кано. Обручение Девы Марии

Лука Джордано. Обручение Девы Марии

Обручение Девы Марии. Витраж в храме Девы Марии и английских мучеников в Кембридже (Англия)

Обручение Девы Марии. Витраж в храме города Провен (Франция)

Обручение Девы Марии. Витраж в храме города Уэксфорд (Ирландия)

Обручение Девы Марии. Витраж в храме монастыря Downside Abbey (Англия)

Обручение Девы Марии. Витраж в храме города Freeland (Англия)

Обручение Девы Марии. Скульптура

Мне парень сегодня предложил обручиться в ближайшее время, я еще в легкой растеряности))) В церквипока не хочу, т.к. мы пожениться пока не сможем, учиться еще надо..хотела бы тоже дома у меня, отпраздновать с родителями, кольцо..Ну что-то в этом роде

Спасибо большое
ну, а ты то для себя чего решила???)))
как вы планируете?)

Спасибо за информацию! Думаю твое желание обязательно осуществиться и у тебя будет самая красивая помолвка!

[править]
Обручение в христианстве

В древнем русском праве, подобно германскому, договору обручения принадлежала важнейшая роль при заключении брака: он носит здесь тот же характер покупки и ведет к обязательному заключению брака. Позднее он укрепляется установлением неустойки («заряда») и совершением рядной записи, дававшей право иска на совершение брака.
В современном обычном праве крестьянства, это воззрение удерживается, во многих местностях, с полной силой. Главную силу брака крестьяне видят в гражданском договоре, сохранившем многочисленные остатки покупки невесты; договор заключается с символическими обрядами (рукобитье, литки и т. д.) и обеспечивается неустойками, задатками и залогами; отказ от О. считается делом бесчестным, долженствующим навлечь на виновного как небесную, так и земную кару, в виде взыскания расходов, даров, платы за бесчестье, а иногда - и уголовного наказания. Во многих местностях и теперь обрученные начинают вести брачную жизнь до венчанья. Церковное воззрение в древней Руси приспособилось к народному в том смысле, что освящало церковным благословением О., совершавшееся часто задолго до заключения брака, и признавало его нерасторжимость; но решающий момент в заключении брака церковь видела в венчанье, за укрепление которого в жизни усиленно боролась.
Пётр Первый вступил в решительную борьбу с народным пониманием роли О., приводившим к множеству злоупотреблений и уничтожавшим свободную волю брачащихся при вступлении в брак, особенно в случаях О. малолетних. В 1702 г. он объявил религиозное О. необязательным и уничтожил денежные пени и неустойки, назначавшиеся в рядных записях; последние получили с этого момента значение простых договоров о приданом. Не раз, однако, и после Петра консистории рассматривали жалобы на нарушение О. и запрещали нарушителю вступление в брак с другим лицом. Это случалось и после 1775 г., когда синод предписал совершать церковное О. в одно время с браком и, следовательно, уничтожил О., как самостоятельную часть заключения брака (были случаи запрещения брака на основании предшествовавшего обещания жениться на другой).
Действующее русское право совершенно отрицает юридическую силу О. “Обещание вступить в брак имеет характер чисто нравственный и может быть свободно изменено во всякое время до момента бракосочетания… Обещание вступить в брак не может обуславливаться никаким обязательством, не может быть предметом гражданской сделки и не влечет имущественных последствий в случае отказа от вступления в брак. Отказ от слова или обещания, данного женихом, невестой или их родителями, а равно неуведомление об отказе от слова или обещания не даёт права на иск о вознаграждении за убытки, понесенные на приготовление к свадьбе“ - таково прочно установленное, на основании русских законов, воззрение сената (реш. 69/292, 70/403, 71/761, 77/230, 89/124). Многие русские юристы находят эту точку зрения неосновательной и желают установления правил, подобных принятым общегерманским гражданским уложением (Оршанский, Ефименко, Дашкевич), ссылаясь на народное воззрение и на несправедливость возложения убытков, происшедших от нарушения обещания, на ту сторону, которая осталась верной своему слову. Но, отстаивая таким образом имущественные блага потерпевшей стороны, забывают о личном праве обрученного вступать в брак лишь с таким лицом, с которым, по его мнению, он может найти счастье. Всякие денежные требования, связанные с расторжением О., являются косвенным понуждением к вступлению в брак, особенно в низших, бедных классах общества, и устранить такой характер иска об убытках, вопреки мнению Оршанского, совершенно невозможно. Справедливым такой иск может быть, поэтому, признан лишь в случае злонамеренного пользования, под предлогом будущего брака, имуществом обрученного и его родных.
[править]
Обручение в христианстве
В. H. Обручение (церк.) - обряд, предшествующий венчанию в христианском таинстве брака. Это древнерусское название его происходит, как думает К. Т. Никольский («Пособие к изучению устава»), от слова обручи, означающего в этом случае перстни или кольца, вручение которых брачащимся составляет существенную часть обряда, или, что вероятнее, от входящего в состав обряда соединения рук брачащихся. В греко-римской империи, с самых первых времён христианства, О. у христиан было таким же гражданско-юридическим актом, контрактом, как и у язычников.
Естественно, однако, что христиане, привыкшие все делать с церковным благословением, к гражданско-юридическому акту могли присоединять особые молитвословия, совершаемые священнослужителями. Были ли эти молитвословия делом личного произволения брачащихся или непременной церковной принадлежностью гражданского брачного контракта - с точностью определить нельзя; правило 11-е Анкирского собора (314 год), папа Сириций, современник Иоанна Златоуста (в послании к Гимерию), и 98-е правило VI-го вселенского собора свидетельствуют лишь о том, что если О. было совершено церковью, то было ненарушимым и имело одинаковую силу с гражданским брачным контрактом. Константинопольский собор 1066-67 гг. уравнял О. церковное с гражданским бракосочетанием, так что если обрученные вступали хотя и в первый брак, но не с теми лицами, с которыми были обручены, то они признавались уже второбрачными.
При императоре Алексее Комнине для полного установления брачного союза сделано было обязательным не только венчание, но и О. церковное, наряду и одновременно с гражданским контрактом. До XII века церковное О. совершалось нередко задолго до венчания, иногда - в семилетнем возрасте. Письменное изложение чинопоследования О. в православной церкви не восходит ранее VIII в. («Барберинов список», содержащий в себе лишь две краткие молитвы и не имеющий ни третьей, обширной молитвы нынешнего чинопоследования, ни ектений, ни слов: «обручается раб Божий...», «обручается раба Божия...»). В крипто-феррарском списке (XIII в.) есть уже и нынешнее начало чинопоследования, и нынешняя первая ектенья, надевание колец обручающимся и с произнесением слов: «обручается раб Божий» и т. д., со всеми нынешними указаниями действий священника при обряде. В XV в. чин О. изложен Симеоном Солунским (в нём нет нашей третьей молитвы; надевание колец совершается после первой молитвы). В «Служебнике» митрополита Киприана (XIV в.) нет слов: «обручается раб Божий».
Относительно колец у Симеона Солунского говорится, что жениху надевается перстень железный, в знак «силы мужа», а невесте - золотой, в знак «её нежности и непорочности». В русской церкви с 1775 г. О. стало соединяться с венчанием, непосредственно ему предшествуя (Св. Зак. № 14351), хотя чинопоследование его в «Требнике» по-прежнему печатается отдельно. Лишь для особ Императорской фамилии, когда они вступают в супружество с особами иностранными, О. совершается отдельно от венчания, и даже может быть совершаемо заочно. По «Требнику» жених дает невесте кольцо золотое - в знак того, что отдает ей право управлять имуществом, а невеста жениху - серебряное, в знак своей чистоты. Ныне это правило не выполняется и оба кольца бывают, обыкновенно, одинакового металла. Из бесчисленного множества перстней, бывших у древних христиан, по-видимому, в гораздо большем употреблении, чем у язычников, и собранных археологами при раскопках в усыпальницах Рима, значительная часть признается перстнями обручальными. В городе Перузии показывают аметист, который, будто бы, был в брачном перстне Пресвятой Богородицы. По Баронию, таким перстнем признается находящийся в церкви св. Анны в Риме.

Византия, кольцо «Обручение», VI век

Обручальные кольца не отпускают. Был ли заветный перстенёк, произносил старец Иосиф, обращаясь к Марии, каноническую фразу: «Посвящаешься мне этим кольцом, по закону Моше и народа Израиля» или первосвященник рутинно прочитал брачный договор, а кантор обыденно пропел семь свадебных благословений. Подробности святого бракосочетания, увы, не сохранились.

Слово «кольцо» встречается в Танахе (Ветхом Завете) сорок девять раз, причём, только в восьми случаях в качестве украшения, для которого… делали прокол в носу. А вот слово «перстень» в Ветхом и Новом завете замечено восемь раз, как знакомое украшение для рук. Помимо декоративной роли, перстень тех времён находился на службе – оттиск личной печати в письмах и документах. Нетрудно понять из текстов Танаха, обручальные кольца были совсем необязательным штрихом еврейской свадьбы два тысячелетия назад.

Свадебные традиции древних римлян благополучно пригласили человечество в иные дали. Обручальное кольцо стало атрибутом христианской свадьбы в IV веке. Данный обычай перекочевал в картины, писаные по священным текстам. Через пять столетий, в 860-ом, Папа Николай I официально объявил обязательным при венчании золотое обручальное кольцо. Дал маху Папа «родный» — не всякий жених из паствы мог приобрести такое. Только к 1215-ому Римская церковь одумалась, и другой Папа, Иннокентий III официально признал возможным использование серебряных и даже железных колец при храмовом обряде венчания. Какой-никакой, плюрализм (не путать с наплевательством).

По достижении четырнадцати лет Пречистая Мария дала обет девства, но ей объявили в храме (где она росла) об обязанности выйти замуж. Стоит заметить, у евреев категорически не приветствуется безбрачие, статусно не празднуются старые девы, считается страшной бедой отсутствие детей в семье. Вся жизнь подчинена продолжению рода. Странная заявка юной девушки на посвящение себя Богу, совсем не обрадовала храмовых служителей. Озадаченные священники собрались в Святая Святых и просили Всевышнего явить свою волю. После коллективной молитвы предстал Ангел Господень и повелел собрать «неженатых мужей из колена Иудина, дома Давидова» с посохами, а Господь пошлёт знамение, кому отдать удивительную Деву для соблюдения её невинности.

Первосвященник исполнил высшую волю и всенародно воззвал: «Господи Боже! Яви мужа достойного обручиться с Девою!» — с этими словами он внёс все посохи потомков Давидовых в храм. И случилось чудо: палка, на которую до этого опирался восьмидесятилетний Иосиф, расцвела, мало того, из неё выпорхнул голубь.

Иосиф и цветущий посох

Избранник божий или «простой человек» Иосиф (так описывает его Библия), между прочим, был высокого роду-племени – потомок царя Давида. Он и повёл Марию в храм. С тех пор, самый известный в мире плотник зовётся Святым праведным Иосифом Обручником.

Интернет утверждает, по библейской легенде старец Иосиф надел обручальное кольцо на средний палец левой руки Марии.

Но в Евангелии нет детального описания обручения Иосифа и Пресвятой Девы. Да и быть не могло. У евреев брак представляет гражданский договор, называемый ктуба (кетуба) и не претендует на священное таинство — дела житейские, законное продолжение рода.

Художники писали «Обручение», опираясь на тексты «Золотой легенды» Иакова Ворагинского, необычайно популярного собрания жития христианских святых. Кстати, большинство живописцев предпочло изобразить обручальное колечко на правой руке Марии.

Картины трактуют обручение святой пары в унисон с принятым свадебным обрядом в конкретной стране. Французская живопись средневековья и Ренессанса, к слову, вообще не оперирует обручальным кольцом: новобрачные застыли в вечном рукопожатии либо священник апатично соединяет руки жениха и невесты. Ничего удивительного — французский свадебный обряд пятивековой давности.

Итальянская область Умбрия (севернее Рима), административный центр – город Перуджа; местная художественная школа изображает обручение святой пары в более привычном варианте: Иосиф окольцовывает правую руку Марии.

Обручение Марии и Иосифа (на картине Рафаэля Санти) близко к идеалу. Много раз повторяющееся закругление намекает на целостность и полноту события. Символичен факт, почти совершенное «Обручение» написано художником, творчески связанным с городом Перуджа, где хранится величайшая реликвия — кольцо Богоматери.

Молва твердит: Иосиф таки подарил деве Марии кольцо при обручении. Слушок сочится из европейских католических общин XIX века. Информация рождена двумя источниками. Первый — видения Анны Катерины Эммерих; мистическая провидица и монахиня храма святого Августина, канонизирована в 2004 году Папой Иоанном Павлом II. Между 1813 и 1819 годами страждущую августинку одолевали стигматы – болезненные кровоточащие раны. Вскоре сестру Катерину посетил поэт Клеменс Брентано, записавший её странные видения: монахиня узрела обручальное кольцо Девы Марии. Сохранилась дескрипция: «Кольцо ни из серебра, ни из золота, ни из какого-либо другого металла; тёмное по цвету и одновременно радужное; не тонкое колечко, а крупное, толщиной в палец. Я видела его гладким, но поверхность покрывали небольшие правильные треугольники с буквами внутри. В середине кольцо плоское, с гравировкой. Оно содержится за многими замками в красивой церкви. Благочестивые люди перед женитьбой прикладываются к нему своими обручальными кольцами». Драгоценность, описанная сестрой Катериной, действительно находится в средневековом замке — соборе Сан-Лоренцо в Перудже, со всеми вытекающими.