Важнейшие принципы воспитания детей (по «Домострою»). И все же: допустимы ли физические наказания детей? Домострой педагогика

Традиционное наказание

Со времён Древней Руси наказание детей воспринималось как благо. Ребёнка били и держали в строгости из любви к нему. Способы наказания на Руси сохранились в народной памяти через пословицы. «Дать бы тебе ума с заднего двора» - высечь. «Такую заушину дам, что троё суток в голове трезвон будет» - дать подзатыльник. «С черта вырос, а кнутом не стёган» - о пробелах в воспитании. «Жену учи до детей, а детей без людей» - о времени и месте проведения воспитательной работы. «Кого журят, того и любят» - о выборе тех, кого нужно наказывать. «По дважды и Бог за одну вину не карает» - о количестве наказаний за одну провинность.

Похвала ребёнка считалась опасной: «Хвала в очи хуже порчи». Хвалящий якобы рисковал оговорить ребёнка, поэтому суеверная мать должна была после положительных слов трижды плюнуть. Эта боязнь дошла до наших дней во фразе-предупреждении «не перехвали».

С распространением православия к наказаниям как необходимой мере добавились религиозные установки об изначальной греховности человека

Воспитательные наказания готовили детей не только к земной, но и к небесной жизни. «Кто жалеет розги своей, тот ненавидит сына; а кто любит, тот с детства наказывает его, - гласят Притчи Соломоновы в Библии. - Не оставляй юноши без наказания; если накажешь его розгою, он не умрёт».

В самом известном своде правил средневековой России - Домострое - наказанию детей были отведены отдельные пункты и несколько строк.

Рекомендовалось «сокрушать ему рёбра» и «бить жезлом». Под «жезлом» понимался прут. От его ударов ребёнок «не умрёт, но здоровее будет», и его душа точно спасётся. Строгое воспитание в будущем «мужественного» человека подкреплялось, в частности, отсутствием улыбок во время игр.

Процедура наказания в семьях была спрятана от посторонних глаз. В школах при монастырях и церквях дети могли «получить» не только от отцов и старших братьев

Неотъемлемость жёстких мер для контроля за обучением даже попала в первый московский иллюстрированный печатный букварь. На гравюре-фронтиписе в начале книги был изображён класс, в котором учитель бьёт розгами одного ученика, пока остальные читают. Издание было напечатано в типографии Василия Бурцева в 1637 году. К розгам можно добавить и такие методы воспитания, как стояние коленями на горохе и удары верёвкой.

Азбука Василия Бурцева, 1637 год

Уставное наказание

Во второй половине XVIII века наказания по-прежнему были распространены, но стали не столь популярны. Жалованная грамота дворянству 1785 года постановила, что к благородным сословиям не надо применять телесные наказания. Отменили этот запрет через десяток лет при Павле I и вернули после восхождения на престол Александра I.

При создании в конце XVIII века системы народных школ, которые должны были охватить относительно большое количество населения, тема наказания детей была закреплена в правилах. Так, в «Руководстве учителям первого и второго класса народных училищ» 1786 года телесные наказания были запрещены. В 1804 году в новом положении запрет был сохранён, а в 1820 году - отменён.

В этот период воспитываются «непоротые поколения». Словосочетание приписывают Александру Пушкину. Представители этих поколений в декабре 1825 года вышли на Сенатскую площадь. Восстание декабристов стало точкой начала общественных «заморозков» правления Николая I. В 1828 году устав гимназий и училищ постановил разрешить физически наказывать учеников первых трёх классов. В 1838 году к ним добавились все гимназисты.

Решение о наказании розгами принималось попечителями учебных заведений.

Существовала так называемая шкала наказаний - за каждый проступок следовало конкретное наказание

Из-за этого могли не учитываться реальные обстоятельства. В зависимости от настроений и методов, следящих за ученическим порядком, частота наказаний различалась. Известный противник телесных наказаний XIX века педагог Николай Пирогов приводил цифры, что от 13 до 27% всех учащихся Киевского учебного округа в 1857–1859 годах подверглись битью розгами.

Борис Кустодиев. Земская школа в Московской Руси. 1907 год

В 1864 году «Уставом гимназий и протогимназий» телесные наказания были отменены. Годом ранее запретили физические наказания в отношении детей-преступников. Любопытно, что, как и сейчас, против либерализации тогда выступало руководство церкви. Общий гимназический устав не означал отмену физических наказаний во всех школах большой империи.

Бывало, что общество родителей возмущалось методами воспитания приезжих в города и сёла учителей, выступая против наказаний как таковых или передачи этого права посторонним. В мужских и военных учебных заведениях насилие применялось чаще, чем в женских.

При домашнем обучении в привилегированных сословиях наказание тоже зависело от конкретной среды

В семьях российских императоров взгляды на дозволенность физического наказания не стояли на месте. При Екатерине II гуляли свободные идеи Просвещения и Жан-Жака Руссо. При Павле I юного будущего императора Николая и его брата Михаила воспитатель Матвей Ламсдорф бил розгами, линейками, ружейным шомполом, ударял их об стену.

Будущему Александру II Николай такого жестокого воспитателя определять не стал - Карл Мердер отличался рациональностью и вниманием к характеру ученика. К тому же ко двору был приглашён поэт Василий Жуковский. Вместо физических наказаний применились ограничения во встречах с родителями (дети жили в отдельной половине дворца), в питании (есть за обедом один суп) и, например, вправе входить в учебную комнату в воскресенье.

Обязательное для мальчиков военное обучение однажды отправило Александра на домашнюю гауптвахту за проскок на параде галопом вместо рыси

Дети Александра II тоже воспитывались без жестокости: выговоры, угрозы не пустить повидаться с родителями и пожаловаться императору, запрет есть сладкое, стояние в углу, не разрешение идти развлекаться. Известный семьянин Николай II, бывало, лично наказывал своих детей. Императорских детей шлёпали. Не доставалось только цесаревичу Алексею. Из-за гемофилии любой удар мог стать очень болезненным.

Советские наказания

В советской школьной системе бить детей было запрещено. Телесные наказания назывались буржуазным пережитком. Сторонники свободного воспитания, начавшие создавать свои общества ещё до революции, получили поддержку на правительственном уровне.

Нельзя было применять насилие не только в обычных школах, но и в учреждениях для трудных подростков. В крайних случаях педагог или руководитель могли неформально отвесить непослушным детям подзатыльники. В 1930-х свободные порядки в школах первых лет советской власти уступили место догматизации и унификации образования.

Поманский Н.Н., 1928 год

Фёдоров А., 1926 год

Лаптев А., 1929 год

Те наказания, что использовались в школах, касались определения места ребёнка в социальной системе. За проступки могли позже обычного принять в пионеры или вовсе исключить из них. За плохое поведение - вызвать родителей в школу. Увеличение общественной нагрузки - тоже способ наказания. Например, назначить нерадивому школьнику дополнительное дежурство. В отличие от российских школ советские не боялись ставить «двойки» и оставлять учеников на второй год.

Многое из этого применяется до сих пор. С поправкой на ослабление дисциплины и технический прогресс

Теперь учителя пытаются сконцентрировать внимание учеников, отбирая мобильные телефоны, а на несерьёзные нарушения делового стиля в одежде не обращают сильного внимания.

В семьях в XX веке ситуация продолжала оставаться разной. В одних семьях детей часто били, в других нет. Но со стороны власти насилие не поощрялось. Напротив, физические наказания воспринимались чем-то старорежимным и спорным.

Уголовные наказания

В наши дни вопрос о наказании детей обсуждается среди родителей, психологов и педагогов. Битье детей окончательно перестало быть нормой для большинства. Это закреплено и в Уголовном кодексе. Согласно 116 статье, за «нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль» в отношении близких родственников можно получить от 360 часов обязательных работ до двух лет лишения свободы.

Принятие поправки в эту статью в июле 2016 года вызвало недовольство Патриаршей комиссии РПЦ. Ссылаясь на Священное Писание и Священное Предание православной церкви, она заявила, что «разумное и любовное использования физических наказаний» - право родителей, установленное Богом. Несогласные были и среди сенаторов, принимавших закон. Поэтому спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко предложила создать рабочую группу для обсуждения принятых поправок.

Кроме попирания традиций предков, многие опасаются прихода диктатуры ювенальной юстиции

Этим страхом овеяны противники западных тенденций, когда сотрудники социальных служб могут забрать ребёнка из семьи за действия, которые в России считаются в порядке вещей. Зачастую страх основан на преувеличениях и пересказах уехавших за рубеж обиженных русскоговорящих родителей. При этом статистика по убийствам детей в России показывает угрожающие цифры, которые должны наоборот призывать усилить контроль за жизнями детей. Детей, в отношения которых совершено насилие, тоже много. По словам уполномоченного по правам детей Павла Астахова, только за один 2014 год потерпевшими были признаны почти 100 тысяч детей.

В 2008 году ФОМ провёл опрос об отношениях к физическим наказаниям. Оказалось, что только половину россиян (старше 18 лет на момент опроса) в детстве наказывали физически. С мужчинами это случалось чаще, чем с женщинами: 42% опрошенных признали - наказание было заслуженным. Но сами они считают, что физическое наказание для школьников со стороны родителей недопустимо (таких 67% против 26% сторонников), а в стенах учебных заведений такого не должно быть вообще (считают 90%). 63% из тех, кто имел детей, такие методы наказаний не применяли. Причём соотношения мало отличаются в зависимости от возраста, образования и местожительства респондентов. Самым популярным способом физического наказания были названы удары ремнём.

В таком благополучном доме много внимания уделялось воспитанию детей с помощью довольно суровых мер. Но вся средневековая педагогика была построена на телесных наказаниях.

Вообще Сильвестр, обращаясь к родителям, задачу нравственного и религиозного воспитания ставил на первое место.

На второе место выносил задачу обучения детей ведению домашнего хозяйства, что необходимо «в домашнем обиходе», и лишь на третьем месте - обучение грамоте, книжным наукам.

Рассматривая жизнь и домостроительство 16в. именно в преемственности поколений и взаимосвязи этого процесса с природой, географией, автор четко обозначает содержание дидактических и воспитательных целей своего времени: «…учить не красть, не блудить, не лгать, не клеветать, не завидовать, не обижать, не наушничать, на чужое не посягать, не осуждать, не бражничать, не высмеивать, не помнить зла, ни на кого не гневаться, к старшим быть послушным и покорным, к средним - дружелюбным, к младшим и убогим - приветливым и милостивым».

Детей надо воспитывать в страхе перед наказанием, необходимо их ругать, чтобы из них выросли порядочные люди, таким образом дети спасаются страхом: «Любить и хранить их, но и страхом спасать, наказывая и поучая, а не то, разобравшись, и поколотить. Наказывай детей в юности - упокоят тебя в старости твоей».

Особое внимание уделялось воспитанию девочек: «Если дочь у тебя, направь на нее свою строгость, тем сохранишь ее от телесных бед: не посрамишь лица своего, если в послушании дочери ходят. Если выдашь дочь свою беспорочной - словно великое дело совершишь, в любом обществе будешь гордиться, никогда не страдая из-за нее».

Не менее важным считалось и воспитание сыновей: «Любя же сына своего, учащай ему раны - и потом не нахвалишься им. Наказывай сына своего с юности и порадуешься за него в зрелости его, и среди недоброжелателей сможешь им похвалиться, и позавидуют тебе враги твои».

Воспитывая детей в запретах и страхе, поучениях и наставлениях, тем самым родители должны были обеспечить достойную «взрослую» жизнь своим детям, а себе -гордость и спокойную старость: «Понапрасну не смейся, играя с ним: в малом послабищь - в большом пострадаешь скорбя, и в будущем словно занозы вгонишь в душу свою. Так не дай ему воли в юности, но пройдись по ребрам его, пока он растет, и тогда, возмужав, не провинится перед тобой и не станет тебе досадой и болезнью души, и разорением дома, погибелью имущества, и укором соседей, и насмешкой врагов, и пеней властей, и злою досадой.»

В нравственно-религиозном плане «Домострой» ставил перед родителями такую задачу: «Если воспитаешь детей своих в страхе божьем, в поучении и наставлении, и до возмужания их сохранишь в целомудрии и в чистоте телесной, законным браком их сочетаешь, благословив, и обеспечишь всем, и станут наследниками имения твоего, и дома, и всего твоего прибытка, который имеешь, то упокоят они тебя в твоей старости, а после смерти вечную память отслужат по родителям своим, да и сами благословенны пребудут вовеки, и великую награду получат от Бога в сей жизни и в будущей, если живут они по заповедям господним».

Домашнее воспитание, описанное в «Домострое», исполняло первые воспитательные функции: развивало возрастно-половые и индивидуальные свойства ребенка, вырабатывало темперамент и задатки, а затем устанавливало статус человека в обществе, наполняя его социальной ролью и ценностной ориентацией, то есть воплощало определенный социальный тип.

Новаторство «Домостроя» состоит в том, что он по-новому описывает характер воспитания, его направленность на конечный результат.

Ну а как же битьё? Разве нет его в «Домострое»? Разве это миф, что автор книги рекомендует телесные наказания?

Нет. Вовсе не миф.

Однако порка преподносятся как печальная необходимость. Автор «Домостроя» ясно говорит: ее приходится применять в качестве крайней меры, за очевидную вину и лишь тогда, когда прочие способы воспитательного воздействия исчерпаны.

«Домострой» дает подробное разъяснение, при каких обстоятельствах глава семьи обязан применить строгость: «У добрых людей, у хозяйственной жены дом всегда чист и устроен, -- все как следует припрятано, где что нужно, и вычищено, и подметено всегда: в такой порядок как в рай войти. За всем тем и за любым обиходом жена бы следила сама да учила слуг и детей и добром и лихом: а не понимает слова, так того и поколотить; а увидит муж, что у жены непорядок и у слуг, или не так все, как в этой книге изложено, умел бы свою жену наставлять да учить полезным советом; если она понимает -- тогда уж так все и делать, и любить ее, и хвалить, но если жена науке такой и наставлению не следует, и того всего не исполняет, и сама ничего из того не знает, и слуг не учит, должен муж жену свою наказывать и вразумлять наедине страхом, а наказав, простить, и попенять, и с любовью наставить, и поучить, но при этом ни мужу на жену не гневаться, ни жене на мужа -- всегда жить в любви и в согласии. А слуг и детей, также смотря по вине и по делу, наказать и посечь, а наказав, пожалеть».

Четко сказано: сила применяется к тем, кто «не понимает слова», кто пропускает мимо ушей наставление. Кроме того, наказание производится бесстрастно. Страсть, вкладываемая в удары плеткой, губит душу того, кто эту плетку держит. Наказание никогда не должно становиться результатом гнева или мести. За ним всегда должно следовать прощение и новое наставление. Тут нет места глуповатой простонародной сентенции: «Бьет - значит любит». Тут другое: нанося удары детям, хозяин или хозяйка дома не оставляют любви к ним. Их строгость должна идти на пользу, а не во вред. И она не может иметь бесконечного продолжения.

Забота о детях вменяется родителям в обязанность. Притом отцу с матерью нельзя ограничиться одним лишь материальным обеспечением отпрысков. «Домострой», конечно, повелевает родителям скопить солидное придание для своих дочерей. Отцу и матери надо заботиться о будущей невесте задолго до того, как она войдет в возраст замужества: «Рассудительные люди от всякой прибыли на дочь откладывают: на ее имя или животинку растят с приплодом или из полотен, и из холстов, и из кусков ткани, и из убрусов, и из рубашек все эти годы ей в особый сундук кладут и платье, и уборы, и мониста, и утварь церковную, и посуду оловянную, и медную, и деревянную; добавлять всегда понемножку, а не все вдруг, себе не в убыток». «Домострой» вообще требует от старшего в семье постоянно думать о добром ведении хозяйства, о тепле, уюте и довольстве для жены, детей и слуг. Но такова лишь часть его семейных обязанностей.

В отношении детей ему необходимо сыграть еще три роли.

Во-первых, роль наставника в своем ремесле, торговом деле или же науке меча и суда -- если речь идет о дворянском роде. В XVI веке школы на русской земли оставались редкостью. Даже в столице державы регулярный учебный процесс удалось наладить лишь на закате XVII столетия.А уж о высших учебных заведениях и речи нет: Славяно-греко-латинская академия стала первой из них на Руси Московской. А ее создали в середине 1680-х! Так что… чему не научит семья, тому, в большинстве случаев, не научит никто. Потрудись, отец! Научи.

Во-вторых, роль оберегателя доброй славы семейства. А она требует содержать детей в телесной и духовной чистоте. Пьянство, блуд, воровство, злоязыкость, «срамословие», драчливость, непочтение к властям порицаются безусловно и многократно. «Поруха чести», принесенная роду одним из его представителей, дурно скажется не только на нем самом, но и на множестве других членов рода. И тут никакой вольности допускать нельзя: один позволит себе мерзкий поступок, а пострадают все, притом бесчестие скажется еще и на будущих поколениях. Потрудись, отец! Присмотри за чадами.

Наконец, в-третьих, сказано: семья - «малая Церковь». А значит, отец - «малый патриарх», пастырь. Ему не избегнуть пригляда за душами своих детей. Они должны расти добрыми христианами, иначе их безверие ляжет тяжким грехом на его собственную душу. Потрудись, отец! Очисти загрязненное.

Автор «Домостроя» дает на сей счет четкие наставления: «А пошлет Бог кому детей -- сыновей или дочерей, то заботиться о чадах своих отцу и матери, обеспечить их и воспитать в добром поучении; учить страху Божию и вежливости и всякому порядку, а затем, по детям смотря и по возрасту, их учить рукоделию -- мать дочерей и мастерству -- отец сыновей; кто в чем способен, какие кому Бог возможности даст; любить их и беречь, но и страхом спасать, наказывая и поучая, а осудив, побить. Наказывай детей в юности -- упокоят тебя в старости твоей. И беречь и блюсти чистоту телесную и от всякого греха отцам чад своих как зеницу ока и как свою душу. Если же дети согрешают по отцовскому или материнскому небрежению, о таких грехах им и ответ держать в день Страшного суда. Так что если дети, лишенные поучений отцов и матерей, в чем согрешат или зло сотворят, то отцам и матерям от Бога грех, а от людей укоризна и насмешка, дому же убыток, а себе самим скорбь и ущерб, от судей же пеня и позор».

В экстренных случаях отцу и матери позволено «сокрушать ребра» детей. Но не со зла, а лишь ради заботы о них.

«Домострой»… ограничивает и упорядочивает физическое воздействие на детей. Если говорить о «грубости нравов», то составитель книги вовсе не пытался сделать из нее идеал. Напротив, он постарался вызвать у читателей отвращение к чрезмерной жестокости в наказаниях.

Нормы, которые утверждает «Домострой», мягче действительных обычаев того времени. В книге, например, ясно сказано: не следует бить по глазам или по ушам, «под сердце кулаком», деревянными и железными предметами, что нельзя «посохом колоть», что сечение не должно приводить к порче здоровья, и т.п. Иначе говоря, концентрируя опыт эпохи, «Домострой» налагал табу на безрассудное свирепство.

Эти ограничения могут в наши дни показаться мелочью, незначительной коррекцией громадного явления. Своего рода попыткой растопить айсберг с помощью фена. Но надобно понимать, как жила в ту пору Россия. Вся южная часть страны весной начинала трепетать от боязни татарских набегов; каждый год целая армия, а то и две, три армии выходили на юг, чтобы, если потребуется, встать насмерть, тормозя гибельное стремление очередной орды; воевали часто и на западе и на востоке; быт Московской державы оказался крайне милитаризирован. Весь народ, от мала до велика, приучился драться когда понадобится - вот хоть прямо сейчас на этом месте.

В сущности, главными деятелями этого быта являются три фигуры. Во-первых, крестьянин, который молится то Богородице, а то каким-нибудь древним идолам в лесу, привычен к скотине и тяжелой работе, а вот галантному обхождению нимало не обучен. Во-вторых, воин, защищающий пахаря и владеющий львиной долей произведенного им хлеба, носящий оружие на боку и готовый в любой миг пустить его в ход. В-третьих, священник, иной раз едва грамотный, и, как говаривал святой Геннадий, архиепископ Новгородский, с трудом «бредущий по Псалтыри». Но только священник или, пуще того, монах способны хоть как-то смягчать сердца земледельца с задубелыми от тяжкой работы руками, с кожей, напитанной соками земли, и воина, с чьих ладоней годами не сходили мозоли от упражнений с оружием, который по зимней поре спал на ледяной земле, мало не прямо в снегу. Только слово Божие могло поставить в их душах заслон жестокосердию, воспитанному десятилетиями такого быта. В ту пору люди боялись по ночам выходить на улицу без оружия. Закон, по слабости судебных органов, следствия и карательного аппарата, предоставлял право решать тяжбы с помощью поединка. Притом иной раз поединок превращался в беспорядочную свалку между сторонниками одного бойца и сторонниками другого… Как сказать таким людям, живому железу, мол, не стоит шлепать младенчика, это не гуманно? К какому семейному психоаналитику их отправить на исправительный курс? За совет по семейному укладу в чужом доме, думается, можно было запросто получить затрещину, а то и что-нибудь похуже.

Но вот появляется «Домострой», и там говорится на том языке, какой могли понять наши предки четыре с половиной века назад: «Люби жену, люби детей, соблюдай Заповеди, иначе ответишь перед Богом! Он видит каждый твой шаг, Он знает каждую твою мысль! Только позволь себе бесноваться, извергать гнев и лупить чем ни попадя по чём попало, и душа твоя взвоет на последнем суде! А будешь праведен, так ляжет на тебя милость Бога, Пречистой Богородицы и великих чудотворцев». Если же обратиться к языку самого «Домостроя», то в одной из первых его глав говорится: «Возлюби Господа от всей души, и страх Божий пусть будет в сердце твоем. Будь праведен и справедлив, и живи в смирении, глаза к земле опуская, ум же свой к небесам простирая. Пребывай в умилении к Богу и с людьми будь приветлив».

Иными словами, людям, самой историей и географией поставленных в положение, когда они всю жизнь проводят в суровых условиях, напоминают, что людьми они останутся только помня о Боге, только любя Господа и, в то же время, боясь Его гнева.

И ведь работало. «Домострой» любили, «Домострой» почитали. До наших дней дошли десятки рукописных копий этого весьма объемного сочинения. Его продолжали переписывать и в XVIII веке, когда Россия познакомилась с воспитательными модами Европы. Эту книгу считали душеполезной на протяжении как минимум двух столетий, и она успела принести Русской цивилизации немало добра.

Итак, суть воспитания по «Домострою» -- вера, закон и любовь в неразрывном единстве. Но как же любовь допускала сечь детей? И даже предполагала сечь именно из соображений любви, заботы, с сожалением, но без чувства вины перед детьми за порку? А вот так же. Суть всякого явления видна по плодам его. Дети, воспитанные по «Домострою», прошли Сибирь до самой Камчатки, удержали Москву от падения в 1612 году, построили сотни великолепных храмов, написали множество блистательных литературных произведений, которые памятны через века. Нынешняя воспитательная метода велит решительно воздержаться от ремня. Из соображений той же любви, той же заботы. А вот правильна ли она, мы увидим через десятилетия. По плодам этого воспитания…

ПЕРЕПОСТ УМЕСТЕН

«Домострой» — фундаментальный труд на церковнославянском языке, написанный в XVI веке. Его авторство приписывают протопопу Сильвестру, который однажды осмелился произнести обличительную речь в адрес Ивана Грозного и... был прощен им! Более того, царь позже сделал священника своим приближенным, из чего можно сделать вывод, что честность он ценил больше, чем льстивые речи.

«Домострой» представляет собой сборник советов, правил и наставлений по всем сферам жизни в обществе. Книга состоит из предисловия, 63 глав и заключения — «Послания и наказание от отца к сыну».

Отдельная глава книги посвящена воспитанию детей. Надо заметить, что в этом вопросе Сильвестр был еще далек от идей Сухомлинского и Выгодского. В вопросе «бить или не бить?» он однозначно отдавал предпочтение первому варианту. Ибо только так, по мнению настоятеля, можно спасти сына от душевных мук, а дочь от «телесных бед» (автор имел ввиду потерю девственности до замужества).

Впрочем, памятник ценен не только своей назидательной частью. Он считается одним из ярчайших образцов древнерусской литературы. Ничего подобного по образности и яркости языка литературоведы в ту суровую эпоху не обнаружили...

Дословно о наказании

«Наказывай сына своего в юности его, и упокоит тебя в старости твоей, и придаст красоты душе твоей. И не жалей, младенца бия: если жезлом накажешь его, не умрет, но здоровее будет, ибо ты, казня его тело, душу его избавляешь от смерти. Если дочь у тебя, и на нее направь свою строгость, тем сохранишь ее от телесных бед: не посрамишь лица своего, если в послушании дочери ходят, и не твоя вина, если по глупости нарушит она свое девство, и станет известно знакомым твоим в насмешку, и тогда посрамят тебя перед людьми. Ибо если выдать дочь свою беспорочной — словно великое дело совершишь, в любом обществе будешь гордиться, никогда не страдая из-за нее. Любя же сына своего, учащай ему раны — и потом не нахвалишься им. Наказывай сына своего с юности и порадуешься за него в зрелости его, и среди недоброжелателей сможешь им похвалиться, и позавидуют тебе враги твои. Воспитай детей в запретах и найдешь в них покой и благословение. Понапрасну не смейся, играя с ним: в малом послабишь — в большом пострадаешь скорбя, и в будущем словно занозы вгонишь в душу свою. Так не дай ему воли в юности, но пройдись по ребрам его, пока он растет, и тогда, возмужав, не провинится перед тобой и не станет тебе досадой и болезнью души, и разорением дома, погибелью имущества, и укором соседей, и насмешкой врагов, и пеней властей, и злою досадой».

Не бесчинствовать смехом

«Если воспитаешь детей своих в страхе божьем в поучении и наставлении, и до возмужания их сохранишь в целомудрии и в чистоте телесной, законным браком их сочетаешь, благословив, и обеспечишь всем, и станут наследниками имения твоего, и дома, и всего твоего прибытка, который имеешь, то упокоят они тебя в твоей старости, а после смерти вечную память отслужат по родителям своим, да и сами благословенны пребудут вовеки, и великую награду получат от Бога в сей жизни и в будущей, если живут они по заповедям господним.

Василия Кесарийского поучение юношам. Следует оберегать душевную чистоту и телесное бесстрастие, имея походку кроткую, голос тихий, слово благочинно, пищу и питье не острые; при старших — молчание, перед мудрейшими — послушание, знатным — повиновение, к равным себе и к младшим — искреннюю любовь; нечестивых, плотских, любострастных людей избегать, поменьше говорить да побольше смекать, не дерзить словами, не засиживаться в беседах, не бесчинствовать смехом, стыдливостью украшаться, с распутными бабами не водиться, опустив очи долу, душу возносить горе, избегать прекословия, не стремиться к высокому сану, и ничего не желать, кроме чести от всех. Если же кто из вас сможет другим помочь, тот и от Господа сподобится награды и вечных благ наслаждения».