Зачем умирают невесты. Южная Корея: бусы из праха усопшего

Традиция Хоронить невест заживо. Невеста "Неизвестная" или почему на РУСИ оплакивали невест.

Мы привыкли представлять себе русскую народную свадьбу как многодневное безудержное веселье: гости лихо пьют, хорошо закусывают, до упаду пляшут, до хрипоты поют, а потом с упоением дерутся. Но в действительности эти гулянья - лишь вторая часть народного свадебного ритуала, когда-то называвшаяся "Красным Столом". Первая его часть забыта - "Черный Стол" - почти полностью
. В древности, согласно правилам "Черного Стола", невеста должна была ехать на обряд освещения семейного союза не в праздничном платье, как это часто показывают в фильмах, а в траурном одеянии, словно на похороны. Да это и были её ритуальные похороны, а в глазах сопровождающих обрученная была никем иным, как живым мертвецом. Рудименты этих представлений можно было встретить в русских деревнях ещё в начале XX века. Да и сейчас их тени иногда проступают среди беспечного свадебного веселья.

Договориться с покойными.

Представления о невесте как о лиминальном (от латинского Limen, Liminis - порог, врата) существе, находящимся между миром живых и миром мертвых, своими корнями уходят в эпоху доклассовых обществ и встречаются у многих народов. Речь идет о рудиментах так называемых обрядов перехода (инициациях), с помощью которых человек менял свой экзистенциальный статус: рождение - совершеннолетие - брак и смерть (число стадий у разных народов варьировалось. Все эти обряды объединяло одно: они были нужны для удачного контакта с миром мертвых. Так, родившийся младенец в архаическую эпоху воспринимался как существо, пришедшее из мира духов, и нужен был обряд, который разорвал бы его связь с мертвым царством. В противном случае, мертвецы могли причинить через него значительный вред живым. Во время похорон, напротив, было важно, чтобы мертвец навсегда ушел к предкам и не мучил родных своими страшными визитами.

Но рождение и смерть - это ситуации на границах жизненного цикла, требующие однозначного разделения двух миров. С превращением подростков во взрослых членов племени (совершеннолетием у мальчиков и браком у девочек) - ситуация была более сложная. Дело в том, что представление о духах в ранних обществах всегда амбивалентно: мертвые могут быть одновременно и добры, и злы к живым. Поэтому покойников не только боялись, но и почитали как источник разного рода знаний: предсказаний, советов и опыта. В частности, считалось, что знания, необходимые для того, чтобы человек стал взрослым, могут дать только умершие предки. И дабы эти знания добыть, необходимо уйти в царство мертвых, то есть временно умереть.

Путешествие в загробный мир не было аллегорией: у современных первобытных народов до сих пор считается, что человек во время инициации покидает этот свет по-настоящему. Ситуация была довольно непростой: сначала надо было успешно умереть, чтобы предки приняли тебя за своего, а потом благополучно вернуться в этот мир, не потеряв человеческую природу и не став оборотнем. Именно это должны были гарантировать обереги и особые ритуалы.

В реальности инициируемый уходил в установленные места, где, как считалось, был возможен контакт с иной реальностью. Там он проводил некоторое время, от нескольких дней до трех месяцев, пока жрецы и шаманы совершали над ним соответствующие обряды и передавали знания, доступные только взрослым членам племени. Ощущение реальности контакта с другим миром, надо полагать, было полным: участники ритуала принимали галлюциногены, входили в транс и забывались в священных танцах. Все это время инициируемый считался живым мертвецом и реальным источником опасности для своих живых соплеменников. Именно в таком положении находилась и невеста после обручения и до дефлорации в брачную ночь (с принятием христианства - обычно до венчания.

Конечно, у славян, как и у других европейских народов, изначальный смысл происходящего был забыт много сотен лет назад. Уже никто не шел к мертвецам, но смутное ощущение того, что с невестой происходит что-то неладное, можно было уловить в крестьянской обрядности, которую помнили ещё наши прадедушки и прабабушки.

Живые мертвецы.

По традиции после домашней помолвки невесты сразу надевали траур: в одних областях белые рубахи и сарафаны (белый цвет - цвет снега и смерти у славян), в других - черные (влияние христианского представления о скорби. В архангельской губернии вообще голову невесты покрывал куколь, в котором обычно хоронили. После этого для девушки наступала пора исполнять обряд оплакивания своей судьбы. Мы уже привыкли за многие века считать, что так невеста прощалась с родительским домом. Но на самом деле из текста прощальных песен ясно, что речь идет о смерти: "за три Леса, три Горы и три Реки", то есть в обитель нежити. По крайней мере, так расшифровывает эту формулу Владимир пропп (1895-1970) в своей знаменитой книге "Исторические Корни Волшебной Сказки". Невеста оплакивала себя как покойника: на Новгородчине, например, до сих пор поется о саване, который она хочет получить в подарок. Нередко девушка в плачах обращалась к кукушке с просьбой передать весточку родителям. Это тоже не случайно: кукушка считалась птицей, беспрепятственно летавшей между двумя мирами.

Во многих странах невестам было запрещено говорить, смеяться, выходить на улицу, иногда даже садиться за общий стол. Они мертвы, им нельзя заниматься ничем, кроме приданого, и то лишь потому, что по поверьям, женским душам в потустороннем мире разрешено прясть и шить. Само слово "Невеста" значит "неизвестная" (от "не ведать"), то есть обезличенная, как все покойники.

Некоторые обычаи хранят память о страхе, который когда-то испытывали родители перед своими "Умершими" дочерьми. Именно он лежал в основе традиции запирать невест в чулане. В XIX веке этот обычай ещё практиковался, конечно чисто символически, в селах рязанской и псковской губерний. Для невест также шили специальные рубахи с рукавами ниже кистей, чтобы они не дотрагивались до людей и вещей - прикосновение мертвеца могло быть губительным. Наконец, и традиционное покрывало, трансформировавшееся позднее в фату, изначально было средством скрыть невестин взгляд, который некогда воспринимался всё равно что ведьмин.

В Рязани невест до сих пор "Русалками называют". Сейчас это метафора, а раньше - нет: в русской демонологии русалками были заложные покойники, то есть те, кто умер раньше отмеренного ему срока: убитые не на войне, утонувшие или наложившие на себя руки. Они превращались в живых мертвецов, скитающихся между двумя мирами и приносящих зло живым, пока не выживут свой век и не уберутся к покойникам навсегда. Такими же были и невесты.

В этом контексте становится понятен изначальный смысл обычая устраивать для невесты накануне свадьбы баню. Это не что иное, как омовение перед похоронами. В карельских деревнях новобрачную после этого даже клали, как покойника, в красном углу под образами. За нашу долгую историю этот обычай был многократно переосмыслен. В большинстве случаев его воспринимали как ритуальное бракосочетание с духом воды - чтобы было больше детей. С XV века баню стали использовать ещё и для проведения последней девичьей вечеринки (мальчишников, кстати, тогда не было.

Баня всегда считалась самым "Нечистым" местом в деревне или во дворе, кому надо пообщаться с бесами - пожалуйте сюда. Связь очевидна с миром мертвых здесь вполне.

Замуж за медведя.

Жених к свадьбе был уже инициирован и принят во взрослые члены племени, иначе он не имел права заводить семью. Отголоском этого обычая звучат особые фольклорные имена новобрачного, сохранившиеся в некоторых областях центральной России. Так, в смоленской губернии в XIX веке жениха все ещё называли "Волком", а во владимирской - "медведем". Уподобление зверю было забытым свидетельством того, что жених прошел обряд вступления в мужской союз, во время которого юношам необходимо было "Превратиться" в своего тотемного предка. А волк и медведь считались мифологическими предками у большинства восточнославянских племен.

Итак, жених принадлежал к миру живых. Соответственно, в его задачу входило отправиться в мир мертвых, найти там свою невесту и вернуть её к жизни, сделав женщиной. Само прощание жениха с родителями и родственниками перед отъездом за невестой воспроизводит речь человека, лежащего на смертном одре.

Приехав к невесте, юноша обнаруживал, что её подруги не пускают его в дом.

В нижегородской губернии "Охранницы" прямо завляли, что в доме лежит мертвец. Единственный способ попасть туда - заплатить выкуп за ворота, двери, лестницу и т. п. в архаичных представлениях это типичная ситуация для живого, попавшего в потусторонний мир. Изначально надо было правильно назвать имена всех входов и выходов, дабы они открылись. Нечто подобное ещё в египетской книге мертвых описывалось. Позже ритуал называния трансформировался в требование денежного выкупа.

Подруги, не желающие отпускать невесту, выступают здесь в роли её загробных спутниц. Одинаково одетые, они требовали у жениха, чтобы тот угадал среди них свою суженую, иными словами, снял с нее мертвенную безликость. Угадывать надо было до трех раз. В случае если все попытки были неудачны, это считалось дурной приметой - брак не будет крепким.

Но жених являлся к невесте тоже не в одиночку, с ним были дружка (главный распорядитель из женатых родственников жениха) и тысяцкий (крестный жениха.
Это те, кого пропп называет "Волшебными Помощниками", вроде конька - горбунка. Без них живой в мире мертвых очень уязвим, поскольку рискует встретиться с куда более коварными обитателями потустороннего мира, чем подруги невесты. Отсюда огромное количество свадебных оберегов - более четырехсот. Тысяцкий являлся держателем свадебной казны и выкупал все, что положено по обряду. А дружка орудовал кнутом, хлеща им крест-накрест, отпугивая бесов. Он же мог помогать жениху искать невесту. Через плечо у него было повязано особое полотенце - вышитый красным рушник.

Это был символ пути в иной мир: на рушниках опускали гроб в могилу, а иногда даже клали на покойного.
После благословения родителей невесты свадебный поезд. Невеста ехала со своей свахой и в некоторых случаях ложилась ей на колени, изображая умершую. В её руках был веник - оберег от нечистой силы, чтобы та не удерживала её от возвращения в мир живых.

В костромской и ростовской губерниях свадебный поезд по дороге заезжал на кладбище, дабы духи предков не были в обиде, что у них забирают некогда им принадлежавшее.

Но вот все предосторожности соблюдены, невеста выкуплена, совершен обряд освещение семейного союза и ее привезли в дом к жениху.

Здесь все участники свадьбы кропились колодезной водой, а телеги проезжали сквозь разложенный костер: полагалось очиститься после общения с миром мертвых. Тот же самый обряд, кстати, соблюдался на родинах, и на похоронах. В доме мужа невеста надевала белую рубаху с пестрой вышивкой и праздничную поневу (юбку) красного цвета. Девичья коса расплеталась, а на голову надевалась кичка - головной убор замужних женщин.

После молодых провожали в спальню. Наутро перед гостями появлялся заново рожденный человек, причем в древности это понималось буквально: та, что стала женой, меняла не только фамилию (родовое имя), но и личное имя. Эта метаморфоза "Официально" закреплялась на следующий день через обряд поиска родственниками жениха невесты в доме её родителей: был человек - и нет. С той же целью проводились и поиски покойного. Так ставилась ритуальная точка.

Совсем не страшно.

За ХХ столетие содержание и порядок традиционного свадебного обряда окончательно забылся. Из некоего сакрального акта пробуждения женского начала свадьба превратилась в большую вечеринку по случаю получения двумя молодыми людьми штампа в паспорте. Белоснежное платье невесты не имеет ничего общего с трауром. Жених из опасливо крадущегося по миру мертвых чужака стал безусловным хозяином положения. Он сам выкупает невесту и сам отгадывает загадки её подруг, вошедшие в моду в 1950-е годы.

Свидетели, пришедшие на смену дружке, нужны только для того, чтобы поставить свою подпись в загсе. За них все делает тамада или ресторанный распорядитель. Об их прежней роли напоминает лишь лента через плечо, в которую трансформировалось погребальное полотенце. Ритуальный веник давно в невестин букет превратился. Фата не обязательна: взор новобрачной теперь никого не пугает. От прежнего обычая остался лишь запрет молодоженам смотреть друг другу в глаза во время обмена кольцами, а то будут изменять. Плакать невесте теперь тоже незачем. Можно разве что с утра перед приездом жениха всплакнуть. Вместо кладбища новобрачные теперь к вечному огню или памятникам заезжают. Сохранились подношение каравая, осыпание зерном и монетами - это понятно: семейного согласия и достатка хочется во все времена. По этой же причине остались и многочисленные обереги. Смутным напоминанием о воскрешении новобрачной служит обряд её кражи в конце свадебного банкета, но здесь произошло явное смешение с кавказской традицией. И ищут её теперь не родственники, а молодой муж - так логичнее с точки зрения здравого смысла, ведь об истинном значении традиции уже никто не помнит. (c) Павел котов.

Кто покупает платье невесте на свадьбу по традиции. Традиции и обычаи

Традиционно обряд бракосочетания и обязательного венчания предусматривал то, что жених способен не только организовать и оплатить празднование торжества, но и содержать семью, заботиться о ней. Однако платье на свадьбу невеста себе шила самостоятельно. Оно расшивалось лентами и бусинками. Что примечательно свадебное платье было красного цвета.

Жених накануне дня торжества присылал своей невесте венчальную шкатулку. В ней были цветы из воска, которыми украшалась причёска, фата, свечи для обряда венчания, украшения, обручальные кольца.

Только Екатерина II первая надела на церемонию бракосочетания светлое платье и тем самым привнесла новую моду на подвенечные платья.

Не смотря на то, что сейчас нет определённых канонов в выборе цвета для наряда невесты, большинство девушек придерживаются традиционного белого цвета. Ведь белый цвет символизирует чистоту и невинность.

Существовала примета: если невеста получала платье от своей матери, то она в дальнейшем будет очень счастлива в браке.

Традиция Хоронить в свадебном платье православие. Почему молодых девушек провожают в последний путь в белом платье?

Если умирает молодая девушка, то ее принято хоронить в свадебном платье. Узнайте, откуда пошла такая традиция и почему наши предки облачали незамужних в белые наряды.

Красивое белое платье вызывает, скорее, светлые ассоциации: ведь мы чаще всего представляем невесту, облаченную в новый наряд. Однако подвенечное платье одевают не только будущие жены, оно также предназначается девушкам, которым уже не суждено вступить в брак. Почему же свадебное белое платье традиционно является нарядом для юной покойной?

Корни таких обрядов уходят далеко в прошлое. Раньше люди верили, что если парень или девушка уйдут из жизни, не успев соединиться узами брака, их душам суждено вечно скитаться неуспокоенными, между загробным миром и миром живых. Такие души, как и души самоубийц или некрещеных, могли нанести серьезный вред живущим. И для того, чтобы этого не произошло, славяне проводили стилизацию похорон под свадьбу.

«Мертвая свадьба»

Чтобы похороны действительно походили на свадьбу, выбирался парень, который брал на себя роль жениха: его облачали в торжественный наряд и в процессии он занимал место около гроба молодой девушки. Если такого парня не было, то для организации таких похорон люди использовали обычный камень или фруктовое дерево, на которое одевали шляпу.

Сама девушка была облачена в белое платье и светлые сапожки. Для проводов девушки специально плели венки. Один венок предназначался покойной (сейчас используется фата или вуаль), а второй – юноше-жениху. Как только гроб опускался в могилу, венок «жениха» кидали на него либо весили на крест.

Часто на похоронах молодой девушки звучала не траурная, а веселая музыка, люди водили хороводы и пекли каравай, угощая им всех присутствующих.

Другие объяснения

Конечно, поверье о неуспокоенных душах было далеко не единственной причиной, по которой незамужнюю провожали в последний путь в свадебном платье.

• Считалось, что если молодые должны были пожениться, но не успели, так как погибли, похороны в свадебных нарядах должны были соединить их души на небесах.
• Белый цвет всегда являлся символом чистоты и непорочности. И так как до свадьбы считалось, что девушка не познала настоящей любви, она становилась невестой Христа.
• Каждая девушка мечтала выйти замуж. И, облачая молодую в подвенечный наряд, родители как бы воплощали несбывшуюся мечту их дочери.

Эта самые распространенные объяснения данной традиции. Конечно, сегодня люди на похоронах незамужней девушки не выбирают жениха и не водят хороводы, но зато по-прежнему облачают молодую в свадебное платье.

Обряд невесты в гробу. Мертвые невесты. Эхо забытых обрядов.

Что такое свадьба? И все, наверняка ответят, что это гулянка в несколько дней после регистрации, венчания молодой пары. И будут правы лишь наполовину. Гулянка – это второй акт, «красный стол». А первый акт свадебного обряда назывался – «черный стол». И о нем мы сегодня знаем практически только из сказок. Ведь предупреждали нас: «Сказка ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок!» Все мы слышали, все читали, да не все правду распознали.
А ведь по русскому обычаю невеста ехала на свадьбу в том, в чем её должны были похоронить. Да это и были её похороны, но похороны ритуальные. Ещё в начале прошлого века можно было встретить в деревнях более детальное соблюдение ритуала. Да и сейчас иной раз чувствуется отголоски печали среди свадебного веселья.

О покойниках и их влиянии на живых

Обряды посвящения для перехода человека из одного социального статуса в другой, зародились ещё в доклассовом обществе. Каждый этап жизни: рождение, совершеннолетие, брак, смерть - сопровождался обрядом, который обозначал «смерть» человека в одном статусе и «рождение» его в другом статусе. Обряды были нужны для контакта с миром мертвых. Ведь родившийся младенец в представлении древних приходил из мира духов, а умерший – уходил в мир духов. И если в первом случае нужно было, чтобы духи оставили малыша и не вредили через него живым, то во втором - чтобы покойник ушел в мир духов и не тревожил родных визитами.
Рождение и смерть - пограничные мира живых и мира мертвых, однозначно требовали разделения двух миров. А вот переход из статуса детей в статус взрослых – вопрос сложней. В представлении древних - мертвые могли быть и добрыми, и злыми к живым. Их не только боялись, но и почитали потому, что только умершие предки могли дать знания необходимые, чтобы человек стал взрослым. И за знаниями юношам нужно было идти в загробный мир. Это не было аллегорией, первобытные народы и сегодня считают, что во время обряда человек действительно умирает. Чтобы покойные предки приняли тебя за своего, нужно было убедительно умереть, а потом ещё и правильно вернуться к жизни, в мир живых, не став при этом зомби или оборотнем. Именно это должны были гарантировать все действия ритуала и надлежащие обереги.
На практике посвящаемого отводили в священное место, где жрецы или шаманы, в течение определенного времени, совершая определенные обряды, передавали знания необходимые взрослому. Для эффективности воздействия применялись галлюциногены, транс, священные танцы. Испытуемый все время обряда был источником опасности для живых сородичей, как и реальный мертвец. Для невесты обряд начинался с обручения и оканчивался в первую брачную ночь, с приходом христианства – венчанием.
Изначальный смысл действий был забыт уже сотни лет назад. В точных деталях не воспроизводился весь обряд, но… мрачные тени ещё можно было уловить в крестьянских свадьбах наших бабушек и прабабушек.

Видео Хоронят заживо

Самосожжение (или сати) - ритуал, который когда-то был широко распространён в Индии. Безутешная вдова (добровольно!) укладывалась рядом с телом своего умершего супруга на приготовленное для сожжения погребальное ложе и сгорала вместе с ним заживо.

Ритуал сати просуществовал в Индии несколько столетий, пока в 1829 году оккупировавшие страну британцы не объявили его вне закона. Правда, это не очень помогло - самосожжения продолжаются по сей день. Хотя их запрещали ещё, как минимум, дважды - в 1956 и 1981-ом годах.

Нетрудно догадаться, что вдовы нередко передумывали, как только огонь до них добирался, и пытались выпрыгнуть из пекла. Такое поведение рассматривалось как самое страшное бесчестие, поэтому наблюдавшие за церемонией друзья и родные покойного считали своим святым долгом загнать вдову обратно в огонь. Для этого использовались специально припасённые бамбуковые палки. А когда палками решить проблему не удавалось, женщин связывали.

В 18-м веке произошёл инцидент, когда вдова выскочила из пламени и окунулась в речку, на берегу которой проходила церемония. Её выловили и бросили обратно, предварительно переломав для верности руки и ноги.

Когда-то давно индийские вдовы находились у самого основания социальной лестницы. Всё, что было связано с вдовой, считалось нечистым - от прикосновения и голоса до самого присутствия бедной женщины. Вдов избегали и презирали, так что сразу после смерти жизнь женщины превращалась в настоящий ад. Видимо, считалось, что горя от потери близкого человека недостаточно.

Традиция Хоронить в белых тапочках. Нужны ли покойнику белые тапочки?

ТРАДИЦИИ. Настали святки - гадайте… в баньке

У меня с соседкой вышел спор. Она утверждает, что после похорон в квартире умершего нужно обязательно сделать ремонт. Так ли это?
Антонина П а н т е л е е в а, Каменка

ТРАДИЦИЯ хоронить усопших существует у всех народов. Главными распорядителями печальной церемонии всегда считались священнослужители. Но с течением времени многие погребальные обряды покрывались бытовой коростой и первоначальный смысл церемонии утрачивался. Более того, сегодня мало кто знает православные каноны погребения.

Кое-где укоренилась неверная традиция - омовение покойного осуществляют все, кто угодно, кроме родственников. На самом деле эта церемония - удел самых близких: родителей, детей, родных братьев и сестер. Второе: икону ставят в изголовье гроба, а положено - перед лицом усопшего. Третье: подушечку под голову набивают простыми опилками. Согласно же канонам православия ее положено готовить заранее: наполнять освященными в храме веточками вербы и березы в дни православных праздников - в Вербное воскресенье и на Троицу.

Далее - все привыкли ставить свечу только в изголовье покойника. Это неправильно. Православный обряд диктует ставить свечи крестообразно, то есть с каждой стороны гроба, что и символизирует переход из темного жития в страну света и блаженства.

Частенько даже священники нарушают каноны и кладут в гроб с усопшим маленький пузырек с елеем. Это лишнее. А вот зеркала в доме покойника действительно нужно закрывать - чтобы не рассеивать скорбь.

У многих возникает вопрос: можно ли мыть и подметать пол в квартире умершего. Оказывается, можно. Все запреты являются обычным суеверием. Точно так же заблуждением считается и обязательное проведение ремонта после похорон.

Существует заблуждение и по поводу одежды, в которой усопшего отправляют в последний путь. Оказывается, цвет и фасон костюма или платья не играет никакой роли. Да и белые тапочки - это также из области суеверий. Не имеет большого значения и набор блюд на поминальном обеде: вполне достаточно два первых, два вторых и обязательно кисель и булочка.

Православные каноны предписывают попросить у усопшего прощения и самому простить ему все обиды.

Патриарх всея Руси Алексий II сказал по поводу погребения следующее: "Не считается грехом, если покойного не положили в гроб, равно как если родственники не устроили поминки. Главное, провести обряд с молитвой и чистыми помыслами в сердце".